Седая голова миссис Хадсон опять склонилась на бок и старушка не заметила, как они покинули комнату. Кристина с Евой стали подниматься по пологим ступеням лестницы, ведущей на второй этаж.
Оливия направилась к входной двери, но резко остановилась. Уже знакомый «лендровер» стоял у дома.
Джейк вернулся.
Глава пятая
Первым ее порывом было повернуться и убежать. Потом она решила, что так поступать глупо, и осталась на месте. Джейк взбежал по ступенькам и остановился в дверях, загораживая ей проход.
— Привет, — весело сказал он. — Куда вы направляетесь?
— Собираюсь отвезти малышку домой.
— Я думал, что это ребенок вашей сестры.
— Верно. Но на сегодня я его мама. Ваша сестра и Ева решили немного поболтать, а дети играют с Кевином. Не хотелось портить им вечер, поэтому я решила присмотреть за малышкой, чтобы дать Еве отдых.
— Понятно, — он стоял рядом, задумчиво глядя на нее сверху вниз.
На нем была белая рубашка, светло-коричневые брюки и темный пиджак. Сегодня он был одет более прилично. Белая рубашка выгодно оттеняла его загорелое лицо. Он был воплощением несокрушимого здоровья.
— А я подумал, что вы убегаете от меня, — произнес он.
В доме все было тихо: дети бегали где-то во дворе, Кристина и Ева беседовали наверху, старая дама дремала в гостиной.
Оливия подняла на него глаза, но тут же отвела их, смущенная пристальным взглядом его синих глаз.
— Пожалуйста, позвольте мне пройти, — попросила она.
— Куда вы так спешите?
— Ребенок... — начала она.
— Он спит. Я заглянул в коляску, когда проходил мимо. Прекрасный бутуз.
— Это девочка, — поправила его Оливия, польщенная такой неожиданной похвалой малышки Стефани. Улыбнувшись, она добавила: — Не думала, что у вас находится время и на младенцев.
— Почему это у меня не может быть времени для младенцев?
— Потому что вы не любите детей.
— Здесь вы ошибаетесь. Я не люблю непослушных детей — только и всего.
— О!
— Я вовсе не великан-людоед, каким меня представляют ваши племянники, — сказал он.
Оливия неожиданно сдалась. Когда он так улыбался, был вежлив и доброжелателен, невозможно было испытывать к нему неприязнь. Несомненно, он мог быть очаровательным, когда хотел этого.
Оливия с улыбкой взглянула на него.
— Вероятно, мы ошибались в вас, — призналась она. — Если так, я приношу вам извинения.
— Спасибо. Я принимаю ваши извинения... вот так.
Совершенно неожиданно для нее Джейк взял ее за подбородок и, наклонившись, крепко поцеловал.
Пораженная его поступком, Оливия потеряла дар речи. Она только беспомощно смотрела на него, как загипнотизированный удавом кролик, не в состоянии ни сказать, ни сделать что-нибудь.