— Но, видите ли, в пропагандистском плане…
— И еще, — повысил голос Скорцени, не желая выслушивать доводы гауптштурмфюрера, — не скрою, что как полковник белой русской армии он вскоре пригодится нам и в качестве «своего человека» в русской белоказачьей среде. А затем — и в качестве резидента в России, уже послевоенной России, гауптштурмфюрер Зонбах. Кажется, вы порываетесь возражать против появления здесь князя Курбатова?
— Возражать против инструктора, прибывающего в школу по рекомендации самого Скорцени?! — вдруг искренне удивился этому предположению Зонбах. — Чтобы прослыть самоубийцей? Другое дело — что сам полковник, учитывая его чин и опыт, вряд ли сможет с достоинством подчиняться строгому распорядку нашего «монастыря».
— Он и не будет подчиняться ему настолько, насколько это предписывается остальным вашим инструкторам. Мало того, довольно часто ему придется отсутствовать, поскольку в любую минуту может понадобиться мне для выполнения особо важных заданий. Замечу, что теперь он входит в возглавляемую мною группу личных агентов фюрера по выполнению особо важных заданий. А дабы вас, Зонбах, не смущал его высокий чин, я позабочусь, чтобы сорок пятый год вы встретили штурмбаннфюрером — в чине, который отныне для германских диверсантов будет считаться фельдмаршальским, — мрачновато пошутил Скорцени. Сам-то он хорошо помнил о том, сколько раз его майорский чин,[4] при столь высокой должности, становился не только основанием для скрытого подтрунивания недоброжелателей, но и причиной всяческих недоразумений.
— Во всяком случае, будем надеяться, что мы с вами всё же умудримся встретить этот самый роковой сорок пятый год, — в тон ему ответил Зонбах. — А то ведь посчастливится это далеко не каждому.
— Кстати, прежде чем отправиться в ваше заведение, Курбатов проинспектирует одну унтер-офицерскую школу в Баварии.
Среди прочего во время знакомства с этой школой он будет присматриваться к будущим артиллерийским унтер-офицерам, а вдруг среди них найдется несколько людей, которые подошли бы нам с вами, Зонбах?
Начальник школы намеревался что-то ответить, но в это время из-за поворота тропинки появился мотоциклист.
— Если я не ошибаюсь, штурмбаннфюрер Скорцени — это вы?! — неокрепшим голоском прокричал совершенно юный унтершарфюрер СС, чинно восседавший за рулём.
— Похоже на то.
— Мне приказано передать, что позвонили из штаба дуче. Господин Муссолини готов принять вас в течение ближайшего часа. Если у вас нет машины, можете сесть в коляску…
— У штурмбаннфюрера есть машина, — буквально прорычал Зонбах, поражённый беспардонностью этого унтер-офицера СС. — Кстати, Муссолини мог бы прислать одну из своих машин.