— Контрразведка — дерь-рьмо! Где ваши пленные? Покажите мне хотя бы один труп.
— Ни трупов, ни пленных, — на удивление спокойно парировал капитан. — Их попросту не оказалось, все ушли.
— Безумные вещи вы сообщаете, гауптман. Что значит: «Все ушли»?! Кстати, почему территория школы не охвачена вышками?
— Только потому, что и пулеметные вышки нашей тыловой школе не положены были, — довольно храбро держал оборону Сольнис. — По крайней мере, до нынешнего нападения парашютистов-диверсантов.
— Что тогда вам «положено»? — уже откровенно язвил фон Шмидт. — И никакие это не парашютисты-диверсанты. Если бы на эту вашу богадельню бросили отряд диверсантов, уже к вечеру половина школы покоилась бы в братской могиле. В том-то и дело, что нападали люди, имеющие смутное представление о том, как это следует делать. Но даже они если завтра разнесут всю вашу школу, то охрана вновь позволит им благополучно уйти.
— Разнести её они могут еще сегодня, до утра, — невозмутимо заверил его гауптман. — Может, тогда и появится хотя бы один труп. А пока что… мы не смогли заставить их увязнуть в стычке. Мой взвод охраны…
— Да не было у вас никакого «взвода охраны», гауптман, — безнадежно, с явной брезгливостью отмахнулся от него фон Шмидт, усаживаясь на кровати. — Это всего лишь сброд! Залежалое окопное дерь-рьмо, которое завтра же отправят на Восточный фронт вместе с вами. Но это последует завтра, а пока что убирайтесь вон!
Как бы гауптман ни храбрился, в его восприятии этот непонятно кем и с какой стати «подсаженный» в их артиллерийскую школу подполковник СС представал немыслимо большим чином. К тому же Сольнис помнил, что по поводу Шмидта ему звонил адъютант самого Скорцени, и прекрасно понимал: если бы сегодня на теле барона осталась хотя бы одна царапина, Восточный фронт показался бы ему спасением. Именно так, спасением.
, В своё время Сольнису уже приходилось иметь дело с «фридентальскими коршунами» Скорцени. Эти церемониться не стали бы, так что в руки им лучше не попадать.
— Погодите, погодите! — остановил его фон Шмидт уже у двери. — Понятно: нет пленных, нет трупов, но что-то же установить всё же удалось: форма, речь, тип оружия… Кто они, черт возьми?!
— Кое-что, конечно, удалось. Ясно, что нападали германцы.
Услышав это, Шмидт про себя выругался и вновь поднялся с кровати, поправляя наброшенный на плечи китель.
— Германцы, значит? Но только что вы разглагольствовали о каких-то там парашютистах-десантниках.
— Разве в тыл к нам мало забрасывают бывших германцев?
— Вот именно, бывших. Хотя, действительно, время от времени забрасывают… Значит, нападали, как вы полагаете, германцы? — нервно прошелся фон Шмидт по битому стеклу, усеявшему пол. — Как раз этого-то я больше всего боялся.