Мы пили за мое будущее, за Рождество и Новый год, который Димка будет встречать уже дома.
Накануне его отъезда мы ездили покупать подарки. Возила нас Рут. В нескольких милях от нас по шоссе - целый город магазинов, гигантская рождественская распродажа. На стоянках полно машин. Самых разных - от совсем стареньких, дешевых до шикарных длиннющих лимузинов. Из одного потрясающего лимузина вышла роскошная чернокожая дама, и Рут сказала, что это знаменитая голливудская звезда, у нее недалеко коттедж, в Малибу. А я-то думала, дешевые распродажи - только для бедных. Я купила там джинсы для мамы и Аси, деду кроссовки фирмы "Reebok", пусть попижонит. Славику мы выбрали большую (как Димка ее потащит?) пожарную машину. Подарок для Вовки мы искали очень долго, мне хотелось как-то особенно его порадовать. В конце концов остановились на свитере, я вспомнила, что брат любит надевать под пиджак "водолазки" с высоким воротом, и мы купили целах три - из тонкой шерсти. Черную, белую и серую. Аська, конечно, будет зариться на белую, но она ей велика. Димка, у которого денег было мало, а у нас он, конечно, брать отказался, купил белые женские джинсы, а еще - кружку с мордой рыжего кота. Я не удержалась и сказала, что теперь понимаю, почему он неравнодушен к нашему Нику, так и норовит схватить его, тискать и гладить. Мы с Димкой бродили из магазина в магазин вдвоем, я важно расплачивалась карточкой, которую Мыша для меня завел.
А на следующий день по праздничному городу мы ехали в аэропорт. В машине Димка держал меня за руку. Наше прощанье, как мы оба ни хорохорились, вышло грустным. Пронзительным и очень нежным. Я знала, что прощаюсь с ним навсегда. Даже если мы встретимся, это будет уже не то. А еще я расстаюсь со своим безответственным, несчастным и счастливым прошлым, когда я была только объектом для забот и обожания. Теперь я взрослая женщина. Как все.
Об этом я думаю и сейчас, сидя на deck и глядя на океан. От Димки пришло послание. Всего одно и короткое, вроде телеграммы: "Долетел хорошо. Всем спасибо. Был у ваших, подарки вызвали бурный восторг. Поздравляю с наступающим Новым годом. Love, Дима".
Текст его письма не имеет значения, не в тексте дело.
Завтра - Новый год. Двухтысячный".
* * *
Одним предновогодним вечером в квартире на Московском собралась вся семья. Дед накануне вернулся из Луги и объявил, что к концу января переберется туда "для постоянной дислокации" - начинается работа. Жить он будет у Орехова. У того - собственный дом, который он занимает один, в силу чего очень рад квартиранту...