И так, на сегодня, к этой памятной дате, у нас приурочено награждение боевыми наградами, всех отличившихся в бою при Готланде. Весь личный состав, участвовавших в бою кораблей, сошел на берег, за исключением вахты конечно, и построился на площади. На площади присутствовали командующий флотом Канин с офицерами штаба, генерал-губернатор Финляндии Франц-Альберт Зейн, со свитой всяких лизоблюдов, и другие высокие гости, в том числе и прибывшие из столицы. Награждение производилось под Андреевским флагом и музыкальным сопровождением. На этот раз командование расщедрилось, как-никак это была первая крупная победа флота, и выделило для награждения нижних чинов 150 георгиевских крестов и 250 медалей. А это почти на 4500 человек с двадцати кораблей. Ещё многие кто был ранен в том бою, находился на излечении в Ревеле. А тот, кто уже выписан из госпиталя, пока на свои корабли не прибыли. После излечения им полагался отпуск. И если кто-то из них был представлен к награде, то получит её по возвращению из отпуска. Все тяжелораненые без исключения, а таких было девятнадцать, из них трое осталось инвалидами на всё жизнь, получили по кресту, так решили все. Так что награды они получили на два дня раньше, по этому случаю мне пришлось сходить на миноносце в Ревель, и вручить награды всем кто там ещё оставался. Раз тяжелораненые получили свои награды можно сказать за свои раны, то следующими награжденными, шли уже именно за геройские поступки, по представлению непосредственного начальника и одобрено командиром корабля. Кто получал крест, кто-то заработал медаль. Были и такие, кто получал крест или медаль благодаря выбору команды. Всё же офицер не мог за всеми уследить в бою, и увидеть того или иного матроса, совершающего свой маленький но героический поступок, а вот сослуживцы это хорошо видят, и они знают кто как вёл себя в бою. Кроме наград, георгиевские кавалеры повышались в звании. Остальные нижние чины, получили от казны по пять рублей на (сладости). Наградили и офицерский состав участников боя. Меня представили к Станиславу 1 степени с мечами. Но в этот день награждали, ни одних нас, к этому дню и другие приурочили это праздничное мероприятие.
После награждений личному составу было предоставлено увольнение до 19.00. чем они незамедлительно воспользовались.
Седьмая глава. Первый поход
И вот наше первое боевое задание, это случилось 31 июля. Мы получили приказ прикрыть переход крейсер "Диана" и линейных кораблей " Цесаревич" и "Слава". А совсем не так давно эти линкоры – ровесники русско-японской войны, числились эскадренными броненосцами. Первый из них, это родоначальник серии из шести кораблей и был построен во Франции и повоевал с японцами. А другой завершал пятерку построенных броненосцев по этому же проекту, но уже на своих верфях, и на войну с японцами не успел, потому целым и остался. А четверка его братьев пошла на Дальний восток и вся осталась там – трое на дне, а четвёртый теперь ходит под чужим флагом. И вот теперь этих стариков повысили в ранге, до грозных линкоров. Они переводились в Рижский залив, для поддержки приморского фланга русских войск, чтобы помочь им задержать рвущуюся к Риге 10-ю армию кайзеровских войск. Крейсер "Диана" только вчера прибыла из Ревеля, где проходила последние мероприятия по освоению только что установленных более дальнобойных 130-мм орудий, взамен старых 152-мм. И вот этот крейсер сразу направляют на усиление морских сил Рижского залива. Вместе с этими старичками мы сопровождали ещё два минных заградителя, "Амур" и "Ладога", они должны после того как линкоры пройдут Ирбенским проливом, заминировать его. Для этого у них на борту находилось 900 мин. Кроме того, три эсминца из дивизиона Паттона, также несли на себе мины, сотню с небольшим. Им предстояло выставить их почти под берегом в районе Михайловского маяка, куда со своей осадкой эта парочка заградителей зайти не могла. Это делалось для того, чтобы вражеские эсминцы и подводные лодки не могли проскочить вдоль берега в Рижский залив.