Кемине
Мирза и Хан Казы, вернувшись из очередной поездки, доложили муфтию, что переход русского инженера через границу будет осуществлен.
Не успела появиться на лице Садретдинхана довольная улыбка, как Хан Казы согнал ее.
— Вот только Советы усилили охрану границы. Групповые переходы теперь почти невозможны.
— Что же вы предлагаете? — помрачнев, спросил муфтий.
Мирза молчал. У него были свои соображения. Но не так-то легко высказать их вслух, да еще при свидетеле. Лишь наедине с муфтием он решился на откровенность.
— В сопровождающие нужно послать не вооруженных всадников, а двух ловких, хорошо знающих переходы, проводников.
— Хан Казы подобрал именно таких людей.
— Сколько их?
— Четыре человека…
— Это много. Целая группа. Ее легко обнаружат во время перехода границы или при возвращении. Притом сопровождающие своей внешностью не должны вызывать подозрений.
— Правильно… — согласился муфтий. — Это лучший вариант… Переговорим с нашими людьми на местах. Подберем подходящих и отправим…
Мирза сделал паузу и неожиданно предложил:
— А если отправить женщин?..
— Женщин?! — удивился Садретдинхан. — Есть ли проводницы?
— Найдем, муфтий-эфенди, — ухмыльнулся Мирза. — Во время последней поездки я приметил кое-кого. Если разрешите, вернусь в Ширван-Буджнурд и привезу.
— Хорошо. Завтра же и отправляйтесь. Одного дня вам вполне хватит.
Во время последней поездки в «Дашт-и-Туркман» Мирза несколько минут разговаривал с Айнагуль.
Эта встреча толковалась джаргеланскими мюридами по-разному. Одни серьезно, другие полушутя распространяли всякие небылицы.
Особенно злословили главарь шайки джаргеланцев Мулла Мухаммед и имам кишлачной мечети Нафас Ахун. Секретарь муфтия им не нравился. И они были рады пустить слух, что Айнагуль после беседы с ним стала заметно веселее.
Мюриды посмеивались с оглядкой: уезжая, Мирза от имени муфтия предупредил Кульджан Ишана и Нафас Ахуна, чтобы они «относились к женщине с должным вниманием и не обижали ее».
— Возможно, господин муфтий привлечет ее к выполнению важного задания, — многозначительно проговорил Мирза.
Проводив его, мюриды хватались за вороты чекменей и шептали:
— Прости, всемогущий, поистине пути твои неисповедимы…
Но в глаза Мирзе они не смели что-либо сказать, ибо больше боялись земного муфтия, чем скрытого в небесах всевышнего…
Определенность в судьбу Айнагуль внес Захид Хамадани. Возвратясь из поездки, Мирза, как обычно, встретился с ним и, передав все необходимые сведения, рассказал и о туркменской женщине.
Вероятно, Мирза рассказывал очень горячо: доктор невольно улыбнулся: