Григорий проявлял участие и заботу обо мне, невзирая на огромное расстояние. Наши беседы приобретали с каждым днем всё большую значимость. Глубину. И невероятную лиричность.
– Я сочинил сегодня ночью четверостишие, – сказал он накануне моего похода в американское посольство и с чувством прочел:
Стань моей бухтой тепла и света,
С заботой вечной обо мне,
Тогда все силы души ожившей, все краски лета,
Отдам тебе!
Я млела и плавилась. Впадала в чарующую подвластность – устоять не могла. Или не хотела? Меня увлекало, манило и затягивало куда-то неудержимо.
…Сочинил же какой-то бездельник…
Глава 7. Что, бывает любовь на земле?
В нашей школе каждый год проводился стихотворный конкурс или, иначе говоря, конкурс чтецов. Всё было очень значительно: три отборочных тура, к судейству привлечена весьма компетентная комиссия.
Ежегодно, начиная с пятого и по восьмой класс (о котором пойдет речь), я принимала участие в этом конкурсе, старательно разучивая стихотворения на заданную тему. Но мне ни разу не удавалось подняться выше второго места, как бы я ни старалась. Почему? Потому что на протяжении многих лет мой отец был бессменным председателем жюри, и все остальные члены подобострастно равнялись на его мнение. А он считал нескромным ставить собственной дочери самую высокую оценку. Как же мне хотелось хоть раз в жизнь стать официальной, признанной победительницей!
Чтоб показать всем, чего на самом деле заслуживаю, какая я сама по себе (невзирая на знаменитого отца) талантливая.
Я в тот год читала «Смерть пионерки» Эдуарда Багрицкого. С таким надрывом, с такой болью, словно бы сама была Валей-Валентиной, умирающей от скарлатины, но не сдающей своих революционных позиций. Даже взмокла вся к финалу. Когда закончила, на лицах присутствующих, как мне показалось, было потрясение.
Первое место! Только первое!
Все повернули голову в сторону моего отца, то есть почетного председателя жюри. Он отрешенно молчал. Я видела, что ему (равно как и всем присутствующим) мое исполнение очень понравилось, но он, не сказав ни слова, скромно потупил взор. И всё!
Мне присудили второе место. Правда, в утешение позволили выступить на торжественном концерте, посвященном юбилею школы, с декламацией любого выбранного мною стихотворения. Спасибо и на том.
Праздничный концерт состоялся спустя неделю. Он готовился в обстановке всеобщей наэлектризованности. Занятия были отменены, точнее, заменены подготовкой к празднику, поскольку в тот год нашу замечательную школу впервые должно было посетить телевидение.
Телевизионщики тянули вверх по лестнице толстые кабели, опутывали ими актовый зал, устанавливали камеры и освещение, подключали микшер, проверяли звук. Свет ярких софитов постепенно нагревал воздух. Все вокруг бегали, суетились, украшали сцену, расставляли дополнительные стулья, готовили напитки и бутерброды для гостей. Выступающие заметно волновались. Все, кроме меня.