ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТОЕ
Чернильное пятно
Ребята еще не привыкли к новому учителю: Роже назначили в эту школу (первую его школу) около трех месяцев назад. Большинство учеников при нем робеет. Но сейчас двое мальчишек ссорятся из-за чернильниц. У одного чернильница новая, фаянсовая, у другого — медная, вся помятая, в зеленых пятнах и в синих высохших потеках чернил. И все-таки эти забияки нравятся молодому учителю. Владелец фаянсовой чернильницы прикрыл ее ладонью, сосед ухватил край суконной тряпочки, на которой стоит чернильница, и тянет к себе, поглядывая искоса на Роже; а вихры у него взъерошены, как трава под ветром. Роже как будто ничего не видит, но понимает, что сейчас произойдет. Первый мальчишка отдергивает руку, чернильница опрокидывается на парту вверх дном и торчит, как клоунский колпак. Все смеются. Шалуны встают и в два голоса оправдываются, сваливают вину друг на друга. У владельца медной чернильницы колено залито чернилами и на рубашке большое пятно.
— Очень остроумно!
И тут же Роже смущенно думает: может, не так надо было сказать, чтобы завоевать симпатии ребят и одновременно упрекнуть их? Но, по-видимому, он попал в цель — у обоих преступников что-то не видно угрюмого испуга в глазах, оба беззлобно смеются вместе со всем классом. Роже, пожалуй, боится больше их; опять директор начнет его пилить, придравшись к большому чернильному пятну на желтой парте, недавно покрашенной и отлакированной. Обязательно скажет: «Господин Ланглуа, дисциплина у вас хромает». Дело, конечно, не в этом, а в напряженной политической атмосфере, которая царит в школе с тех пор, как два класса реквизированы для американских детей. Произошло это в ноябре. В начале учебного года Роже приглядывался к своим сослуживцам, а те, в свою очередь, включая и директора, присматривались к нему. Они держались твердо установившегося правила — никогда не говорить между собой о политике — и все-таки, случалось, говорили о ней, сами того не замечая. Директор был поклонником Андрэ Жида, которого почему-то всегда называл Жидэ. Произносил он это имя запинаясь, словно давился, и при этом его лохматые седые брови лезли на лоб. Он восхвалял красоты произведений господина Жидэ «своему персоналу» (как он называл Роже и остальных учителей), прохаживаясь с ними во дворе на переменах. Заложив руки за спину, он важно шагал по дорожке и, дойдя до забора, круто поворачивал, восклицая: «Гоп!»
С тех пор как реквизировали два класса, все переменилось.
В школе и так уж было тесно, а тут пришлось всех ребят втиснуть в оставшиеся пять классов. Теперь стало понятно, почему перед началом учебного года уволили двух учителей. Директору и Тирмону пришлось одновременно вести по два класса: пока кто-нибудь из старших учеников следит за одним классом, учитель занимается с другим.