Но Маринка безропотно терпела все: и периоды безденежья, и то, что он порой был безвылазно занят, приходил домой поздно, полумертвый от усталости, и сразу засыпал. Она могла и выслушать, и посочувствовать, и порадоваться вместе с ним, когда что-то удавалось, а при случае и ценный совет дать. Вадика, к примеру, она всегда недолюбливала – интуитивно, надо полагать.
Потом все как-то наладилось, появились деньги, открылись новые возможности… И, проснувшись однажды утром, Сергей задал себе вопрос: и это все? Неужели все, что остается ему теперь, это жить этой жизнью – слов нет, неплохой, но скучной, пресноватой и уже изрядно поднадоевшей?
Марина, конечно, хорошая, добрая. Как хозяйка и мать – выше всех похвал, но, честно говоря, после рождения двоих детей выглядит уже не то чтобы очень… Располнела, отяжелела, на лице вечная озабоченность и все мысли о том, как Юлечка сегодня покакала и что Сашка опять подрался. Ни тебе интеллектуального общения, ни веселого времяпрепровождения, ни даже секса толком… А в клубах, куда они с Вадиком стали часто наведываться, полно привлекательных молодых девушек! И некоторые поглядывают на него с интересом. Так неужели он обязан утопить свою жизнь в семейном болоте?
Было тяжелое, неприятное объяснение. Когда Сергей сказал, что уходит, лицо у Марины стало такое испуганное, непонимающее, будто у нее вдруг земля ушла из-под ног и она никак не может понять, что случилось. Сергей чувствовал себя подлецом и мерзавцем, а потому стремился поскорее перевернуть эту страницу своей жизни.
Он утешал себя тем, что поступает честно – не врет, не ходит налево втихомолку, денег дает достаточно, чтобы семья ни в чем не нуждалась… Поначалу Марина только плакала, и то потихоньку, чтобы дети не видели. Но со временем вроде бы успокоилась, и теперь они общаются спокойно и вполне цивилизованно. По крайней мере, ему нравится так думать.
– Алло, Сережа, ты меня слышишь?
– Да-да, Марина, слышу, конечно! Ты уж прости меня, пожалуйста…
– Ладно, перекрутимся, – ответила она, и Сергей будто воочию увидел ее лицо: губы плотно сжаты, между бровей залегла тонкая морщинка, и в глазах светится решимость перенести все, что выпадет на ее нелегкую женскую долю. Так они «перекручивались» в самые тяжелые времена, и Сергей в который уже раз почувствовал острый укол стыда. Хорош папаша… Детишкам на молочишко денег нет.
Сергей аж зубами скрипнул. Чувствовать себя неудачником, ничтожеством, не способным обеспечить семью, было просто невыносимо!
– Марин, ты не совсем поняла, – заговорил он, стараясь, чтобы голос звучал размеренно и спокойно. – Устаревшая у тебя информация, понимаешь? У нас сейчас такие дела затеваются – ахнешь! В общем, масштабная реорганизация, что бы тебе там Людка ни говорила. А деньги я на той неделе отправлю, ты не переживай…