Только синицы остались нам верны. Прыгают по живой изгороди и клянчат семечки. Иногда прилетит весь вымокший поползень, упадет камнем между синицами, набьет полный клюв, а как вспорхнет — половину семян порастеряет.
За две недели до рождества подморозило, и выпавший снег уже не растаял. Когда мы приехали, на луговине было полно следов — тут явно рыскали зайцы да дикие кабаны. Но Рыжкин след, отпечатки ее копытцев, мы на снегу не нашли.
Папка набил рюкзак сеном, малиновым листом и сухими гроздьями рябины.
— Ничего не случилось, — сказал он. — Хорошо оденьтесь — и пошли. Если Рыжка не приходит к нам, мы пойдем к Рыжке.
Через минуту мы брели по снегу к верхней кормушке над скалами, где косули всегда находят что-нибудь поесть, потому что с другой стороны к этой кормушке можно подъехать на тракторе. Чем дальше мы углублялись в лес, тем больше обнаруживали следов косуль и зайцев, у нашей Ивчи весь нос был в снегу — она то и дело опускалась на колени и исследовала каждый звериный след.
— Здесь прошла наша Рыжка, — убеждала она нас. — Это ее копытца.
Мы остановились передохнуть на самом гребне. С этого места хорошо была видна вся долина, засыпанная снегом, под которым исчезла и гладь реки. Только шум плотины доносился сюда, слышно было, как она поет, а все вокруг было чистым, холодным и спокойным, и мне почудилось, что я гляжу на все это сквозь осколок льда.
Мы подошли к кормушке и убедились, что охотники не забывают зверушек. В кормушке было полно сена, в выдолбленном деревянном корытце блестели куски соли, а под яслями краснели обгрызанные яблоки. Повсюду было полно всевозможных следов, заячьих и косулиных катушек, и стебельки сена лежали на снегу.
— Вот видишь, Ивча, — сказал папка. — Голодная Рыжка или не голодная?
— Но ведь у нас сено лучше, — откликнулась Ивча. — И рябина, и шиповник. А еще я взяла три морковки.
И она стала вытаскивать из карманов одну морковку за другой.
— Ах ты, хитрюшка! — рассмеялась мама. — Надеюсь, хоть одну морковку ты оставила мне для супа?
Мы приготовили косулям большое угощение, и нам очень не хотелось уходить из леса.
— Пап, — позвала Ивча. — А Рыжка узнает, что это от нас?
— Обязательно, — ответил папка. — Узнает и скажет косулям: вот эту рябину и шиповник насушила для нас Ивча. Это моя подружка, она живет у реки; когда я была маленькой и больной и ноги мне не служили, она вставала каждый день очень рано и рвала для меня самую сочную травку.
Ивча внимательно выслушала и сказала:
— И еще листья. И одуванчики. И розы я ей тоже носила.
— Вот видишь. Я про это совсем забыл. Естественно.