Укрывшись дымом костров произвели дополнительное минирование ущелий и теперь эти минные сектора начинали действовать.
Подразделения противника что ворвались с "севера", а точнее пропущенные партизанами, оказались на таком тротиловом поле. Авдеев активировал детонатор и сотни атакующих полицаев в буквальном смысле этого слова взлетели на воздух. Многие сотни получили тяжелейшие осколочные ранения. Те кто не попал в зону взрыва плотной толпой рванули назад и попали на второе минное поле и адское представление повторилось. Сотни полицаев были смешаны с землей и камнем и живые с ужасными ранами завидовали мертвым.
Почти то же самое происходило на юго-западе. Только тут ущелье было несколько шире и противника еще требовалось правильно сконцентрировать на минных полях как можно более плотно. Для этого использовали пулеметы, гранаты и гранатометы. Какие-то зоны были не так хорошо простреливаемы и полицаи инстинктивно жались туда, не подозревая что они скапливаются на пятачке через который большинство их них попадет в ад.
Взрывы громыхали в ущелье. Полицаи бегали по его дну из конца в конец как того хотели партизаны. Они скапливались то на одном, то на другом участке и земля уходила у них из под ног, зачастую вместе с ногами.
Тысячи и тысячи полицаев остались лежать в ущелье с оторванными конечностями и головами. Тысячи раненых вопили от боли и звали на помощь, но никто не откликнулся на их призывы. Те что уцелели и могли двигаться, сломя голову бежали прочь оттуда, где во всей своей кошмарной чудовищности проявилась преисподняя.
* * *
Генерал Ци выслушивал доклады о происшедшем с каменным лицом. В этой атаке он потерял больше десяти тысяч человек убитыми и в два раза больше ранеными. А также партизаны сумели подбить три самолета. Но несмотря на то что у него оставалось еще почти двадцать тысяч человек, бой можно было считать проигранным, потому как моральный дух этих людей уже никуда не годился. А втолковать им что у противника уже просто не осталось средств сопротивляться было невозможно. Слишком большое потрясение они испытали.
— Отступаем… — глухо произнес генерал Ци. — Но прежде, нужно все это забросать бомбами…
— Но вы же сами… — вякнул было майор Таньхэ, но под испепеляющим взглядом генерала тут же стух и что-то пробормотал, прося прощение.
* * *
Сопротивляться у партизан действительно не осталось ни средств, ни сил. В этом сражении они потеряли больше пятисот человек только убитыми, а еще раненые… Хорошо если человек шестьсот-семьсот полностью боеспособных наберется. И то вряд ли.