Но главная схватка впереди. И схватка будет здесь, в Варшаве. Это будет их крепость, Варшавская крепость. И хорошо, что поляки ушли отсюда. Они им здесь не нужны. Это будет честная мужская схватка немцев и русских, в ней они будут решать, кто кого. Юрген не сомневался, что победа будет за ними. Кто выстоял раз, выстоит и второй, и третий. Отсюда начнется новый поход на Восток. Здесь возродится и окрепнет непобедимый немецкий дух.
И еще здесь родится новая немецкая нация. В ведьмином котле Варшавы произошла великая переплавка. Все лишнее, случайное, вся грязь и мерзость ушли в шлаки, остался чистый металл, сверхтвердый сплав.
И после войны они, победители, построят новую Германию, счастливое народное сообщество, новый порядок, который изменит облик мира. Так переплавилось в душе Юргена все, что он видел, слышал и пережил за последние три месяца.
Цок-цок-цок. В проходе стояла Эльза.
— Я была в госпитале, — сказала она.
— Как он? — спросил Юрген.
— Он выкарабкался. Завтра его перевозят куда-то в Саксонию, в армейский госпиталь.
У Юргена отлегло от сердца. Красавчик пролежал три дня в полевом госпитале в Варшаве. Он так и не пришел в сознание. Потом его перевезли в госпиталь под Варшавой, оттуда не доходили вести. Сегодня утром Эльза, отпросившись у Фрике, отправилась туда сама.
— Он что-нибудь просил передать?
— Вот черт, сказал он, никогда не думал, что там так плохо, а здесь так хорошо.
— Узнаю Красавчика! Он не меняется.
— Еще как изменился! Шутит напропалую с санитарками и хлопает их здоровой рукой по всему, до чего дотянется. А они так и шныряют мимо его койки, норовя пройти как можно ближе, — рассмеялась Эльза.
— Ты совсем не расстроена этим, — сказал Юрген.
— Почему я должна быть этим расстроена?
— Ну, мне казалось, что ты неровно дышишь к Красавчику.
— Дурачок, — рассмеялась Эльза, — я в тебя с первого мгновения втюрилась, это все знают.
Вот так просто. Юрген посмотрел на Эльзу. Она вся дрожала.
— Ты чего дрожишь? — спросил он.
— Холодно, — ответила она.
— Садись ко мне, погреемся.
Он расстегнул шинель, откинул полу. Эльза прижалась к нему. Он обнял ее одной рукой.
— Как ты думаешь, война когда-нибудь кончится? — спросила Эльза после долгого молчания.
— Кончится, — ответил Юрген, — все когда-нибудь заканчивается.
— Не все, — убежденно сказала Эльза и еще теснее прижалась к нему.
Юрген усмехнулся про себя. Ох, уж эти девчонки! Верят в вечную любовь. Добродушно, впрочем, усмехнулся.
Раздался легкий шорох Юрген поднял глаза. В проходе, привалившись плечом к стене, стояла темная фигура, она смотрела на них, блестя белками глаз. Фигура сказала голосом Брейтгаупта: