Ленокс кивнул, подняв брови.
— Серьезная дама.
— Очень серьезная, сэр. Но, чтобы докончить: мисс Смит сменила свои свечи совсем недавно, по словам одной из девушек, с которыми я говорил. Она удивилась, услышав, что мисс Смит уже получила новую свечу, но, уповаю, я сумел убедить ее, будто я что-то напутал.
— Превосходно, Грэхем. Очень хорошо.
— Благодарю вас, сэр.
— Но так и есть. Надеюсь, это было не слишком в тягость, знаете ли.
— Нисколько, мистер Ленокс, сэр. — Грэхем встал. — Нынче вы откушаете чай дома, сэр?
— Нет-нет. У леди Джейн. На остальной день вы свободны, попразднуйте, если хотите. Отличная работа с начала и до конца! Благодарю вас.
— Как угодно, сэр, — сказал Грэхем и вышел из библиотеки.
После этого доклада роль Грэхема в расследовании, по всей вероятности, подошла к концу, и оба они знали, что с этого момента Грэхем вернется к своим обычным обязанностям, но тем не менее, быть может, будет уместно объяснить отношения между дворецким и его нанимателем, каковые, по меркам многих людей — например, Барнарда или сэра Эдмунда, — не укладывались в общепринятые рамки.
Началось все с Оксфорда. Грэхем вырос поблизости, в деревушке из крытых соломой домиков с названием Эбингдон, и стал служителем на лестничной клетке Ленокса в год, когда Ленокс начал путь наверх. Три года он оставался в этой роли, всегда официальный — чуточку чересчур официальный — и всегда компетентный. Но затем однажды вечером, когда Ленокс засиделся над книгами, порой делая перерывы, чтобы заглядывать в комнаты своих друзей, в его дверь без стука вдруг влетел Грэхем, растрепанный, без галстука и явно вне себя.
— Вы не поможете мне? Мне нужна помощь, — сказал он.
И эти несколько слов заставили Ленокса понять, как ему нравился спокойный, умный Грэхем, и, более того, как он привык полагаться на него. Да, он хотел помочь.
— Разумеется! — Ленокс положил раскрытую книгу лицом вниз и последовал за Грэхемом. Уже настали часы, когда студентам запрещалось покидать университетские стены, но Грэхем провел его незнакомым путем через кухню колледжа, и они выскользнули наружу, никем не замеченные.
Оттуда в наемном экипаже они за двадцать минут доехали до Эбингдона. По дороге ни Грэхем, ни Ленокс не сказали ни слова. Наконец они остановились перед белым домиком, окруженным полоской травы и милями плодородной земли, которая, припомнил Ленокс, принадлежала принцу Уэльскому.
— Мой отец, — наконец сказал Грэхем. — Я не знал, кого еще попросить о помощи.
— Ну конечно, меня. Сколько раз я просил помощи у вас?
Внутри одинокая свеча отбрасывала смутный свет на две комнаты. Вторая, задняя, была кухней с расстеленным там соломенным тюфяком. В первой комнате стояла кровать из бурых досок. На ней лежал отец Грэхема, видимо, при смерти.