— Нет, нет, нет! — сказал Дек, яростно тряся головой. — Последний раз, когда я ее видел, был самым лучшим из всех прежних, понимаете. Мы никогда не разговаривали ни про Джема, ни про нас, и вообще, а просто чуток веселья, чуток любви, ну, вы понимаете. О Господи, — продолжал он, и его глаза широко раскрылись.
— Была ли у вас какая-нибудь возможность проникнуть в дом, кроме окна?
Дек притих.
— Нет. Хотя я мог бы попасть туда по-всякому.
— Что это означает?
— Да кто угодно сможет, приспичь ему, полямзить.
— Полямзить?
— Своровать. Да кто угодно. И через комнаты прислуги там, или через чердак, и еще по-всякому.
— Какой была мисс Смит?
— Лучшей девушкой на свете!
— Ну, а кроме этого? Была ли она склонна восстанавливать людей против себя?
— Ну, может, тех, кто глупее ее, да нет, она же была прелесть, понимаете?
— Она когда-нибудь что-нибудь упоминала про гостей мистера Барнарда?
— Вроде бы нет. Барнарда она ненавидела. Ненавидела Гаррисоншу. Поступила туда, чтоб быть рядом с Джеймсом, на последней неделе говорила, что хочет вернуться на прежнее место.
— И?
— Я-то был против. Дальше добираться до нее.
— Она никогда ничего не говорила про гостей?
— Нет… ну, упомянула, что один из племянников к ней пристает, но только в шутку.
— Имя она назвала?
— Нет.
— Вы что-нибудь слышали про bella indigo, мистер Дек?
— Нет.
Дек бросил сигарку на землю и растер каблуком. Он скрестил руки на груди.
— Больше вы ничего не хотите мне сказать?
— Нет. — Дек снова заплакал. Не сказав больше ни слова, он повернулся и зашагал назад в пивную.
Ленокс сел в свою карету. Конечно, никого отбрасывать было нельзя, но он навидался убийц, и мистер Дек в данном случае к ним не принадлежал.
Прежде чем вернуться домой, Ленокс решил заглянуть в аптеку Дженсена. Он был там всего лишь накануне, но решил, что ему пригодилась бы еще подсказка. Ночь окончательно сомкнулась над Лондоном, хотя разводы ледяной крупы поблескивали в свете газовых фонарей на Пиккадилли-серкус. В отдалении высилась колонна с Нельсоном, и Ленокс поглядывал на нее, пока шел пешком в направлении Трафальгар-сквер. Ее воздвигли… в 1840? Еще один монумент дней юности Ленокса. Поразительно! Родись он на пятьдесят лет раньше, и Лондон был бы куда более нагим городом, буйным и непредсказуемым, полным закоулков с пивными, без бобби и нового здания Парламента или Нельсоновской колонны. Подумать только жить в такую эпоху!
Дженсен уже собирался запереть аптеку на ночь. Приближаясь, Ленокс увидел, что старик прохаживается у прилавков, то поворачивая баночку с кремом этикеткой вперед, то делая пометку на листке бумаги, вероятно, о необходимости пополнить те или иные запасы. Окна были полутемными. Дженсен жил над аптекой, и в окнах там Ленокс увидел яркий свет, а также миссис Дженсен, дородную старушку в синем платье, хлопотливо собирающую ужин. Она как раз поставила на стол бутылку вина. Сам не зная почему, Ленокс вспомнил леди Джейн.