— Уверен, ты придумаешь что-нибудь нам на завтрак. А я в ванную. Как же я проголодался! — улыбнулся он, выбегая из спальни.
Пенни невольно проводила его взглядом и вдруг почувствовала себя как-то очень неуютно. Стыд за то, что она так открыто, во все глаза, восхищалась его телом, и его оскорбительная самоуверенность удержали ее от того, чтобы немедленно кинуться выполнять его распоряжение. Она вдруг осознала подлинный смысл сказанного и сделанного им и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. До сегодняшнего дня Пенни искренне верила, что утром (после первой ночи вместе!) мужчина и женщина долго лежат, обнявшись, время от времени целуются, говорят друг другу нежные слова, а на самом деле все совсем не так.
Пенни решительно откинула одеяло и встала. Чувствуя, как растерянность уступает место праведному гневу, она стала быстро одеваться. Черт побери! — выругалась она сквозь зубы, натягивая джинсы. Вы только послушайте его! Он уверен, что я, как послушная девочка, сразу кинусь готовить ему завтрак! А его слова насчет «жаркой встречи»? Да за кого он меня принимает?! Я не позволю ему обращаться со мной, как с дешевой проституткой! — снова и снова проносилось у нее в голове, пока она готовила на кухне завтрак. Я ему не девушка на одну ночь! И как он только мог подумать, что я специально легла спать в его кровать, да еще и нагишом, чтобы соблазнить его! Одно я знаю точно: подобного никогда больше не повторится!
Пенни как раз собиралась перевернуть блинчик, когда сильные руки обхватили ее за талию и оттащили от плиты.
— Что ты делаешь! — негодующе воскликнула она.
— Мне одиноко одному принимать душ, дорогая…
Пенни прекрасно понимала, что значат его слова, и, не желая нарушать клятву, данную самой себе, исхитрилась-таки расцепить его руки:
— Тогда тебе следует купить резинового утенка.
Эрик развернул ее к себе лицом:
— Я же шучу, дорогая.
Пенни обратила внимание, что на нем всего лишь коротенькое полотенце, а капельки воды так завораживающе сексуально смотрятся на его широкой загорелой груди… Борясь с внезапной слабостью в ногах, она оттолкнула его и резко заявила:
— Мои услуги не продаются, ясно?!
Опешивший Эрик разжал объятия, и она отбежала к окну. Заметив, что Пенни избегает смотреть ему в глаза, он подошел к ней и, слегка тряхнув за плечи, спросил:
— Пенни, что случилось? Я ничего не понимаю! Ты какая-то странная.
— Блестящая догадка, Эйнштейн! — усмехнулась она, проскользнув у него под рукой и отбегая от него подальше.
— Я что-то не то сказал или сделал?
— Угадал. А я возвращаюсь домой. Прямо сейчас. Запомни хорошенько: мои услуги не продаются, и я не собираюсь принимать с тобой душ или спать в одной постели, — решительно сказала Пенни и направилась к двери.