Все его ожидания ничем не увенчались.
— Ура! — радостно завопил Джерри. — Вот ты и вернулся с краткого свидания на парковке. Дамы и господа, обратите внимание, продолжительностью всего сорок три секунды...
Марио отнесся к инфантильной попытке Джерри пошутить с должным пренебрежением. Боже, неужели сейчас всего четыре?
Хватит считать часы до возвращения Эмбер.
Глава 26
— Сегодня тот вечер... ла-ла-ла, ла-ла-ла. — Лотти пела песенку тихо, чтобы никто ее не услышал, и разглядывала свое отражение в зеркале над туалетным столиком.
Ее платье было темно-красным и мерцало, губы были накрашены в тон. Волосы, которые она распустила ради этого вечера, являли собой блестящую массу темных завитков, глаза горели. Под платьем было черное шелковое белье — такое, которое надевают с расчетом на то, что его увидят. Еще под платьем бешено стучало ее сердце, оно напоминанию хомячка, бегущего в колесе. Взяв тушь, Лотти накрасила ресницы и тем самым поставила точку в макияже. Через десять минут приедут Марио и Эмбер, чтобы забрать детей. Сегодня Нат и Руби ночуют у отца... да-а, сегодняшний вечер обещает стать незабываемым. Лотти повернулась к зеркалу боком и критически оглядела фигуру. Услышав шлепанье вьетнамок, она окликнула:
— Руби? Подойди выскажи свое мнение. Тебе не кажется, что в этом платье мои бедра кажутся слишком большими?
Руби появилась в дверном проеме.
— Кажется.
— Великолепно. — Лотти удовлетворенно похлопала себя по бедрам. Хорошая фигура была ее достоянием. Неожиданно она увидела выражение лица дочери. — Руби, в чем дело?
— У Ната болит живот. Его вырвало, и сейчас он плачет.
— Вырвало?! — Встревожившись, Лотти бросилась к двери. — Где?
— Не на ковер. В туалете. Он говорит, что живот ужасно болит.
Они вместе побежали вниз по лестнице. Нат лежал на диване в гостиной, прижимал руки к животу и хныкал.
Лотти опустилась рядом с ним на колени и погладила по лицу.
— Солнышко мое. Когда это началось?
— Недавно. Я почувствовал себя плохо около пяти, а сейчас стало хуже. — Нат скривился и заскрежетал зубами. — Мама, мне так больно.
Лотти гладила его полбу. Вдруг она озадаченно спросила:
— А почему ты весь мокрый?
— Я умылся, после того как меня вырвало. И спустил за собой, чтобы все смыть.
— Ты умылся? И вспомнил, что надо за собой спустить? — Чтобы его немного развеселить, Лотти воскликнула: — Да это же двойное чудо!
Но Нат уткнулся носом ей в шею и заныл:
— Мам, обними меня. Мне так плохо. Ой, опять тошнит...
Лотти охватила внутренняя дрожь, и причина этой дрожи не делала ей чести. Нат болен, он всегда был склонен к желудочным заболеваниям больше, чем Руби. За годы она здорово намучилась с его рвотами, но по опыту знала, что к следующему дню он полностью выздоровеет.