— Что — специально?
— Медлишь?
— Ах это. — Он ухмыльнулся. — Да.
— Ненавижу тебя.
Лотти выхватила у него ключ, в дикой спешке воткнула его в скважину и на десятой попытке наконец-то провернула. Ворвавшись в дом, она тут же понеслась на второй этаж в туалет.
Какое облегчение! Какое блаженство, несказанное блаженство... Теперь, когда не надо концентрироваться на том, чтобы, как тиски, сжимать мышцы мочевого пузыря, можно подумать и о чем-то другом.
Сейчас два ночи, и она находится дома у Тайлера. Да, она слегка под хмельком, но это не ее вина.
Разозлившись, Лотти домыла руки и принялась изучать свое отражение в зеркале над раковиной. Почему Тайлер не хочет спать с ней? Она выглядит потрясающе! Да любой мужчина, у которого в жилах течет кровь, а не вода, ухватился бы за этот шанс! Даже несмотря на ее заявление, что при сложившихся обстоятельствах подобная идея не из лучших. Сейчас, когда они оказались вдвоем, было бы позором не воспользоваться возможностью.
Ой, а чем это так вкусно пахнет?
Беконом!
Глава 37
— Я не храплю, — заявила Лотти, появившись в дверях кухни.
Тайлер стоял к ней спиной. Когда он обернулся, она откинула за спину волосы и улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, достойной Лорен Бэколл[30].
— Прошу прощения?
— Я не храплю. Честное слово. Ой! — Атмосфера соблазнения была нарушена кухонной дверью, которая захлопнулась позади Лотти и прищемила ей пальцы.
— Рад слышать это. — Тайлер продолжал ловкими движениями бросать тонкие ломтики бекона на шипящую сковородку.
Боже, какие у него красивые руки!
— И я передумала насчет сегодня. — С невинным видом посасывая прищемленные пальцы — черт, а больно-то как! — Лотти сказала: — Это единственный шанс, и я считаю, что мы должны его использовать.
— Считаешь?
— Ну, стыдно будет не воспользоваться. Мы оба знаем, что хотим, правда?
— Э-э, подожди...
— О, пожалуйста, не делай вид, будто не хочешь. — Лотти махнула на него рукой и пожала плечами. — Так почему бы нет?
Тайлер задумался и наконец ответил:
— Потому что ты пьяна, а я предпочел бы заняться этим с тобой трезвой.
— Извини, — Лотти была полна негодования, — но ты меня обижаешь! Ты хочешь сказать, что в пьяном состоянии я ничего не смогу? Смею тебя заверить, я великолепна в постели и когда немного выпью, и когда трезва как стеклышко!
— Но...
— Это правда! — воскликнула она, чувствуя, что еще не победила его. — Спроси Марио! Естественно, не сейчас. Завтра. Кстати, я люблю позажаристее, чтобы хрустело.
Эти слова ошарашили Тайлера. Замерев над сковородкой, он спросил:
— Что?
— Бекон. — Лотти указала на сковороду, где жарилось пять ломтиков. — Я люблю позажаристее. Ты жаришь два себе и три мне?