– Честно? – он наконец поднимает глаза.
– Уж извини, но давать страшную клятву в полночь на перекрестке Гекаты я не собираюсь, – он изумленно фыркает и немного расслабляется. – Тебе мало моего слова?
– Нет... сэр, – поспешно возражает он. – Это была Гермиона. И зелье тоже она варила.
Я так и знал. Мантия-невидимка – это, конечно, серьезное преимущество, но чтобы в двенадцать лет взломать мои чары и сварить Оборотное зелье, нужна голова на плечах. Правда, это не спасло девчонку от нескольких недель в полукошачьем виде. Правильно, идентификационные заклятья проходят только на третьем курсе – ей не пришло в голову проверить, чей волос они позаимствовали.
– Я так и думал. Кстати, можно поинтересоваться, зачем оно вообще вам понадобилось?
Он опять ерзает. Мерлин, что они такое натворили?
– Мы хотели знать, не Малфой ли наследник Слизерина, – тихо отвечает он.
– И?
– И пробрались в слизеринскую гостиную под видом Крэбба и Гойла, – он огорченно вздыхает. – В общем-то, почти что зря. Хотя с тех пор я знаю, где именно в Малфой-мэноре хранятся запрещенные артефакты.
Я не выдерживаю и начинаю хохотать. Я бы дорого дал, чтобы посмотреть, как Поттер и Уизли расспрашивают Малфоя под видом этих двух идиотов.
– Ладно, – говорю я, отсмеявшись, – вернемся к делу. Ты прав, Оборотное зелье меняет и походку, и голос, и даже почерк – вряд ли у тебя была возможность в этом убедиться, но я проверял. По всем этим признакам оно действительно аналогично зельям второй группы. Однако есть вещи, о которых Спенсер не упоминает, хотя именно из-за них и считает его исключением. Кстати, ты не совсем точно определил третью группу: эти зелья позволяют изменить проявления конкретных магических свойств объекта, но не меняют сами свойства. Скажем, если можно было бы сварить зелье, блокирующее твою способность говорить на серпентарго, самой способности ты бы не лишился, просто не мог бы ею пользоваться какое-то время.
– А можно сделать такое зелье? – с интересом спрашивает он.
– Понятия не имею, – я пожимаю плечами. – Если кто и пробовал, мне об этом ничего не известно. А что, тебе очень хочется?
– Не очень, – Поттер мотает головой, и длинная прядь совершенно непоттеровских волос падает ему на нос. Он раздраженно отбрасывает ее назад. Моим жестом. О Моргауза, покровительница зельеваров... – А вот наоборот было бы здорово.
– Наоборот? Чтобы сделать кого-то змееустом? Вряд ли это будет пользоваться особой популярностью. Разве что у слизеринцев.
– Ну и глупо, – фыркает Поттер. – Змеи очень приличные животные, не то что люди. И довольно занятные собеседники.