Джоанна с удивлением осознала, что шторм кончился. Ши сверкнул в нее бодрой ухмылкой. Дуглас склонился, чтобы принять на себя вес отца, и помог ему подняться на ноги.
— Не может быть, чтобы ты решил оказать нам такую честь, — тяжело дыша, сказал Мэттью.
— Я только хотел предъявить права на свою долю колечек из курицы с помидорами, — торжественно ответил его старший сын.
Шторм не только закончился, но Джоанна с трудом могла поверить, что он был вообще. Ужин прошел раскованно и даже почти весело. Все восхваляли ее умение готовить. Ши рассказывал анекдоты, а Мэттью изрек несколько неожиданных острот. Пока он ел, бледность сошла с его лица, и оно засветилось теплым абрикосовым светом. Украдкой изучая овальное лицо с мелкими чертами и в высшей степени обаятельной улыбкой, Джоанна снова задумалась, не было ли у него испанских предков. Он выглядел не настолько старым, чтобы иметь даже двадцатидвухлетнего сына. Было почти невозможно поверить, что Дуглас, громоздкий и с проблесками серого цвета во внешности, тоже его сын. Наверное, они с Шейлой поженились очень молодыми, и что же за пару, должно быть, они представляли. Да и сейчас еще, в сущности, представляют. И было трогательно вспомнить, что его первым вопросом сегодня, когда он принял ее за Ши, был вопрос о жене. «Как дела у матери? Ты передал ей мое письмо?»
Это напомнило ей.
— Мне было так приятно услышать, — сказала она, повернувшись к Ши, — что ваша мать скоро выпишется из клиники.
Эти слова произвели эффект, которого она не ожидала. Пауза в беседе превратилась в гробовое молчание. У Ши, наколовшего дольку апельсина, казалось, что-то застряло в горле, Дуглас, наоборот, быстро сглотнул слюну. Мэттью со звоном поставил на стол свой фужер.
— Что с Мейр? Что случилось? Мне никто ничего не говорил. — Он переводил темные глаза с одного сына на другого.
Дуглас пришел в себя первым. Глядевший остекленелыми глазами Ши был красен, как свекла.
— Все в порядке, отец, — сказал Дуглас. — Мейр не больна. Это просто… — Он улыбнулся. — Опять из-за фамилии!
— Фамилии? — выдавила из себя Джоанна.
— Мы с Ши не братья, — сказал он.
— Братья! — воскликнул Мэттью О'Малли. — Еще не хватало, конечно же вы не братья. — И он обвиняюще посмотрел на Джоанну.
Просто еще одна щепка в водовороте — не братья, но оба О'Малли. Кто же тогда Ши? Почему он так густо покраснел? Почему Мэттью выглядел таким рассерженным?
— Откуда у вас могла взяться такая мысль? — раздраженно добавил Мэттью.
— Будь справедлив, отец, — прервал его Дуглас. — Это совершенно естественная ошибка. — Он повернулся к Джоанне. — Я думаю, дело в фамилии. Вы не первая, кого это ввело в заблуждение.