— Верити?
— Да, папа. Не беспокойся о письме. Можешь, если не трудно, переслать его мне.
— Договорились. Я так и сделаю. Всего хорошего, Верити.
— Всего хорошего, папа.
Утром в понедельник Верити складывала белье для стирки, когда около девяти часов позвонил Лео.
— Вы очень заняты сегодня утром?
— Как обычно. А почему вы спрашиваете?
— Я должен попросить вас кое о чем. Я хочу пригласить домой своего клиента на ужин. Конечно, я мог бы пойти с ним в ресторан, но мистер Парелли уж очень домашний человек. У него четверо малышей, и он без конца о них говорит. Вот я и подумал, что ему приятно будет увидеть Хедер. Я через неделю собираюсь доставить его катер в Порт-Аранзас. Мистер Парелли хочет заказать еще один для брата.
— Какой ужин вам приготовить? — без возражений спросила Верити.
— Да ничего особенного… На ваше усмотрение.
— Я что-нибудь придумаю. Но мне придется поехать в магазин вместе с Хедер. Вы не возражаете?
Лео купил для машины Верити детское автомобильное креслице, но Верити всегда сообщала ему, если брала девочку куда-либо с собой помимо поездки в детский сад два раза в неделю.
— С этим все в порядке. Только не поддавайтесь на просьбы скупить ей все шоколадки в магазине.
Верити засмеялась.
— Не волнуйтесь. Я почти убедила ее, что мюсли вкуснее.
Помолчав, Лео сказал:
— Спасибо, Верити. Мистер Парелли приезжает в Эйвон-Лейк сегодня днем, поэтому ужин лучше устроить часов в шесть.
— Хорошо.
Повесив трубку, Верити вспомнила, что не спросила у Лео, можно ли воспользоваться дорогим столовым сервизом. Она решила, что стоит рискнуть. И еще вот о чем она его не спросила: ужинать ли ей вместе с ними или нет? Ведь Лео будет беседовать с клиентом, а она в это время займется с Хедер. Верити все же поставила себе прибор. Если он не захочет се присутствия, то прибор можно убрать.
К половине шестого стол был накрыт, бефстроганов подогревался, рис через пятнадцать минут будет готов. Она нарядила Хедер в красивое сиреневое платье в цветочек и уделила внимание собственному туалету, надев синие брюки, красный трикотажный топ и полосатую сине-красную блузу. Верити даже завязала волосы яркой красной лентой.
Она едва успела устроить Хедер на полу в гостиной с альбомом для раскрашивания и пластмассовой коробкой, полной фломастеров, как раздался звонок в дверь. Верити поспешила в прихожую.
На пороге стоял лысоватый, круглолицый мужчина лет пятидесяти в белой спортивной рубашке, широких бежевых брюках и парусиновых туфлях на толстой каучуковой подошве.
— Мистер Парелли? — спросила Верити, удивившись, почему он один.