Он работал у себя в магазине и, когда вошел в кабинет, увидел Тину. Она сказала, что им надо поговорить. Она тогда подробно объяснила ему, чего хочет от жизни. Ему в этой жизни места не было. Когда они заговорили о разводе — да, она заплакала, но признала, что их совместная жизнь кончена. В тот вечер он сказал ей, чтобы она уезжала. На следующее утро она поговорила с Холли и упаковала вещи.
— Я велел твоей маме уезжать, потому что она сама этого хотела. Она уже сделала свой выбор, Холли. Ей хотелось уехать в Нью-Йорк.
Глаза у Холли заблестели:
— А почему мы не могли поехать с ней?
Похоже, его дочери кажется, что он и не пытался спасти их совместную жизнь. Да, наверное, не пытался. Потому что знал: это бессмысленно. Он не смог бы жить в Нью-Йорке, как Тина — в Хармони-Холлоу. Притянув стул, Купер сел и обнял Холли.
— Ты помнишь, когда мы нашли котят, как им было хорошо в коробке?
— Да они все время сидели там, — пробормотала Холли, кивнув.
— Правильно. А потом начали вылезать. И мы стали держать их в твоей комнате за запертой дверью.
— Чтобы они не потерялись.
— Ну да. Но теперь они хотят бегать по всему дому.
— И снаружи, — добавила Холли. Купер слегка стиснул дочь в объятиях.
— И снаружи. Они хотят узнать мир. И они больше никогда не вернутся в коробку. Так и твоя мама. Какое-то время она была счастлива здесь, с нами, в этом доме, в Хармони-Холлоу, но потом ей захотелось большего. Больше впечатлений, больше возможностей, больше знакомых.
— И она никогда не будет счастлива здесь снова?
— Здесь она чувствует себя в ловушке. Ей нужен мир, и она хочет показать тебе его.
— В Нью-Йорке?
— И в других местах, куда она, возможно, захочет взять тебя, когда ты подрастешь.
Холли глядела на кайму своей ночной рубашки.
— Так почему же ты отсылаешь Мередит, если ей нравится наша коробка?
Если бы мысли Купера не находились в таком хаосе, он бы улыбнулся. Но он уже не мог улыбаться после всего, что случилось. Взяв Холли за подбородок, он поднял ее голову.
— Ты сидела на ступеньках и слушала?
— Я пошла, попить в ванную, и услышала, как ваши голоса стали громче.
— Мередит не говорила мне о себе кое-что очень важное.
— Почему?
— Потому что думала, что мне это не понравится.
— Она боялась. — Холли сказала это так, будто точно представляла, что чувствовала Мередит. И Купер вздрогнул от ощущения, что она, возможно, действительно это представляла. Ведь только с приездом Мередит Холли стала открыто разговаривать с ним о столь многих вещах.
— Я не хочу, чтобы Мередит уезжала. Я хочу, чтобы она была мне вместо мамы. — Подбородок у Холли задрожал, и сердце у Купера сжалось.