Но тут незнакомец увидел распахнувшуюся дверь, входящего в комнату Старыгина – и тут же отшатнулся от Несвицкого, спрятал что-то в карман и проговорил мягким, примирительным тоном:
– Ну что ж, Святослав Николаевич, раз вы не можете уделить мне времени – разрешите откланяться. Возможно, я загляну к вам в более удобное время…
– Возможно! – недовольно проворчал Несвицкий и только тут заметил Старыгина: – А, Митя! Это ты? Привет! У тебя какое-то дело? А то, понимаешь, я тут зашиваюсь…
Странный посетитель проскользнул мимо Старыгина и покинул кабинет.
Дмитрий Алексеевич проводил его взглядом и спросил:
– Кто это у тебя был?
– А черт его знает… – растерянно ответил Несвицкий. – Удивительно неприятный человек…
Он потер виски, пытаясь припомнить, о чем же только что разговаривал с посетителем. Тот что-то у него спрашивал, хотел от него чего-то добиться… но вот чего?
Несвицкий пытался вспомнить суть недавнего разговора – но как только ему казалось, что он начинает припоминать, приближается к ответу, – голову словно охватывал тесный обруч, сжимала тупая пульсирующая боль… да что же это такое? Он всегда был удивительно здоровым человеком и не знал, что такое головная боль…
Как это часто бывает, собственное бессилие вызвало у него раздражение против ни в чем не повинного человека, подвернувшегося под руку, – в данном случае Старыгина.
– Митя, – проговорил он, вскинув бороду, – ты что пришел-то? У меня вообще-то работы выше крыши… – и он выразительно оглядел разложенные на столе материалы.
И тут Старыгин почувствовал неловкость.
Только что он знал, зачем идет к Святославу, и вдруг начисто забыл.
Ведь у него и впрямь было к нему какое-то важное дело, но вот какое? Он не мог вспомнить это никакими силами.
Может быть, вопрос связан с той картиной, над которой он сейчас работает?
Старыгин представил себе гордую позу немецкого вождя, его роскошное одеяние, кинжал на поясе…
Кинжал! Вот из-за чего, должно быть, он отправился к Несвицкому!
– А, вот, Слава, вспомнил! – проговорил он оживленно. – Я тут на одной старой картине видел интересный образчик холодного оружия, может быть, это по твоей части!
Он склонился над столом, нашел среди записей и черновиков чистый лист бумаги и несколькими уверенными штрихами изобразил на нем кинжал немецкого вождя.
– Митя, не трогай здесь ничего! – возмущенно проговорил Святослав. – Ты все перепутаешь…
Тут он увидел рисунок Старыгина и удивленно захлопал глазами:
– Черт! Где ты видел этот кинжал?
– Да говорю же тебе – у меня сейчас в работе одна старая итальянская картина, так вот на ней…