– Ну, вы просто как киллер! – ужаснулась Надежда.
– Кстати, вы мне напомнили об одном неотложном деле, – озабоченно проговорил Борис Михайлович и нажал на кнопку селектора: – Анатолий, зайди ко мне! Немедленно!
В коридоре снова послышались тяжелые шаги, и Надежда Николаевна испуганно подумала, что знаменитый боксер возвращается, чтобы закончить разговор. Однако вместо Лямзина на пороге кабинета появился тот самый охранник, который совсем недавно пропустил Надежду в офис.
Однако за прошедшие минуты внешность секьюрити разительно изменилась.
Его довольно-таки невыразительное и бесцветное лицо приобрело новые, весьма яркие краски. Под левым глазом охранника на глазах разрастался и багровел огромный синяк.
Надежда с необъяснимым злорадством представила, как этот синяк к завтрашнему дню станет лиловым, а еще через несколько дней начнет зеленеть и желтеть, и настроение у нее почему-то улучшилось.
– Ты почему, голубь, Лямзина пропустил? – спросил редактор с мягкой, отеческой интонацией, уставившись на вошедшего охранника.
– Так, Борис Михалыч, он же того… – Мужчина невольно потер разгорающийся синяк.
– Он, значит, того, а ты – не того? – передразнил его Рязанский. – А за что же я тебе, Толя, деньги плачу?
– Он же чемпион… – уныло протянул охранник, – мне против него никак…
– Уволен, голубь! – ласково сообщил редактор. – До конца дня досидишь и свободен! Мне не нужны объяснения, мне нужна охрана!
Мужчина молча развернулся и вышел из кабинета.
Борис Михайлович потер маленькие ручки и повернулся к Надежде:
– Извините, работа. Так о чем вы хотели со мной поговорить? И, кстати, я не расслышал ваше имя.
– А я его и не успела назвать! – Надежда уселась на стул напротив редактора и представилась: – Надежда Николаевна.
– И чем я вам, Надежда Николаевна, могу быть полезен?
– Я хотела поговорить с вами об одной вашей сотруднице – об Ирине Горностаевой.
– У меня нет такой сотрудницы, – отрезал Рязанский, мгновенно помрачнев.
– Может быть, я неправильно выразилась. – Надежда придвинулась ближе к столу. – Она – ваша бывшая сотрудница.
Борис Михайлович помолчал, затем в упор уставился на свою собеседницу и спросил:
– И почему я должен обсуждать ее с вами?
– Вы не должны, конечно… – Надежда поймала его взгляд и вложила в свой голос максимум чувства и убедительности, – но я очень прошу вас… Дело в том, что мой сын… он хочет жениться на этой… на этой девице, а у меня просто ужасные предчувствия… Я понимаю, вы можете сказать, что почти каждая мать настороженно относится к будущей невестке, но поверьте, я – человек достаточно сдержанный, умею контролировать свои эмоции и стараюсь трезво оценивать людей…