– Чепуха, – оборвал его предводитель. – Вперед, ребята! Они не ждут нашего нападения, и мы застигнем их врасплох. – Разбойники начали ворчать, но он прикрикнул на них: – Что такое? Вам за что деньги платят, вы, падаль, тупой сброд? А ну живо, марш!
И отряд в 12 человек двинулся по направлению к замку, в котором их ждали всего пятеро противников – трое друзей, их слуга и их кучер.
Необыкновенные предсказания одной цыганки. – Сон артиллериста. – Незваные гости. – Привидение, которое всегда появляется вовремя.
Стояла темная ночь, как нельзя лучше подходящая для злодейства. В камине замковой гостиной догорали последние угли. Балабуха и Добраницкий спали, причем здоровяк артиллерист храпел так густо и громко, что распугал всех мышей в округе. Антон Григорьевич выпил три бутылки вина, но поляк и тут обставил его, выпив четыре, после чего Балабуха признал свое поражение и даже сел играть с ним в карты, предупредив, впрочем, что мухлежа не потерпит. Август же, нисколько не стесняясь, объявил, что все равно обставит его и Балабуха даже не поймет, с помощью какого приема его объегорили. Артиллерист проиграл и потребовал объяснений. Август, которому, очевидно, уже море было по колено, показал ему, что именно он сделал и как. Без всякого стеснения друзья стали обсуждать самые разные приемы мухлевания, но тут Балабуха стал широко зевать, а Добраницкий признался, что у него слипаются глаза. Вскоре друзья уже спали мертвым сном, как и Васька, устроившийся в соседней комнате. С непривычки он выпил слишком много, и теперь ему снились диковинные пестрые сны.
Не спал только Владимир, на долю которого досталось всего лишь полбутылки вина 1769 года. В жизни Гиацинтов был склонен к воздержанию, и поэтому ему единственному из друзей удалось сохранить более или менее трезвую голову. Он сидел, подперев щеку кулаком, и задумчиво смотрел в висящее напротив него большое мутное зеркало. Из головы его не выходила одна мысль – о цыганке, которая сегодня днем предсказала ему возле трактира, что его ждут великие опасности, почести, любовь и слава. Узнав об этом предсказании, Балабуха поднял товарища на смех, заявив, что если бы цыганки предсказывали что-то другое, их бы всех давно как следует высекли; но Гиацинтов был суеверен и оттого поверил каждому слову. Опасности его не смущали – вся их служба была одной сплошной опасностью. Почести и слава, пожалуй, могли иметь место, если он хорошо выполнит свое дело и разыщет пропавшего Жаровкина. А вот любовь… Любовь, с его точки зрения, была самой интересной частью предсказания. И, в конце концов, разве не сказал тот же Добраницкий, что среди жительниц Вены попадаются прехорошенькие штучки?