И, увидев напрягшееся лицо Олега, рассмеялся:
— Ладно, шучу! Но в каждой шутке есть доля шутки! Короче, следствие возлагает на тебя, Олег Николаевич, большие надежды!
— Так, может, лучше вы, Александр Борисович? У вас как-то лучше получается!
— Нечего, нечего! Привыкли за моей спиной... Должен я воспитать достойную смену для сериала «Агент 007»? Трех чемоданов «зелени» на дорогие автомобили, сигары и женщин не обещаю, — процитировал рекламный слоган Александр Борисович, — но некоторую сумму на непредвиденные расходы выдам, а казенная мобильная связь у тебя и так есть. Так что дерзай, Олежка! Вот тебе телефон, звони прямо сейчас. — Александр включил громкую связь, протянул трубку Левину.
— Слушаюсь, — делая смиренно-подчиненное лицо, ответил Левин.
Контактный телефон блока «Справедливость» отозвался унылым, простуженным женским голосом.
На вопрос Левина, есть ли кто из руководства блока, женский голос печально поведал, что все руководство сегодня на похоронах Новгородского.
— И что, совершенно никого нет?
— Почему — никого? Я есть, — уныло ответили ему.
— А вы, простите, кто?
— Я секретарь Афанасьева. А вы, простите, кто?
— Я по поводу похорон. Хотел проститься. Я знал Георгия Максимилиановича еще по Петербургу. Вот, приехал сегодня в командировку...
— Так гражданская панихида уже началась, записывайте адрес!
Левин угукал в трубку, как бы записывая, глядя на подмигивающего ему Турецкого: мол, что я тебе говорил?!
-Ну, вперед, Олег! Растормоши девушку, узнай, что думает о покойном секретарь Афанасьева.
Афанасьева оказалась девицей не первой молодости, тучной, простуженной, в больших, в поллица, очках. «Через стены он их, что ли, видит?» — подумал о Турецком Олег Николаевич, потрясенный сходством словесного портрета, выданного начальником, с оригиналом.
— Добрый день, позвольте представиться: следователь Левин, — Олег протянул девушке служебное удостоверение, улыбаясь при этом как можно приветливее.
— Афанасьева, — испуганно ответила та сиплым голосом, разглядывая «корочки». — А никого нет. У нас все на похоронах.
— Что вы говорите? Какая жалость! А я к вам целый час добирался... Я с вашего позволения присяду?
— Пожалуйста...
— Что вы так смотрите на меня испуганно? Я не кусаюсь, — обворожительно улыбнулся Левин.
— Я?.. Я не испуганно... А вы по поводу чего?
— Я по поводу усопшего. Вы ведь в курсе, что его убили?
— Я... я не убивала, — совсем ошалела девушка.