— Почему зачеркнуть. Ты о чем, мой цветочек? — Разволновалась она.
Красивая, сидит рядом со мной и кормит, как деточку, с ложечки. Мы дурачимся. Как проснулись, так все время дурачимся. Сначала я ее за собой, голую потянула в ванную. И пока она при мне не облегчилась, испустив из себя струйку ночной влаги, я от нее не отступала, и все время просила ее это сделать при мне. Она застеснялась, просилась отстать, отпустить и злилась, что я ее обманом затянула в пустую ванную. Но я, на нее так навалилась, что ей все, же пришлось и при мне. И при этом она от усердия, очень смешно и громко пукнула. Страшно расстроилась, но видя, что я искренно заливаюсь в веселом смехе, смягчилась, а потом успокоилась и сама засмеялась.
— Это еще цветочки! — Говорю ей, смеясь. — Я рядом присяду, и буду тужится.
— Ты, что? Это же знаешь, знаешь…?
— Да, знаю, знаю. Но, я ведь безумная. Ты, что же не замечаешь?
— Ты шутишь? Что, правда?
— А ты, будто не чувствуешь. Всю ночь сводила меня с ума, а теперь спрашиваешь?
Теперь ей объясняю, что я имела в виду. Я не хочу, не могу от нее оторваться. Вот так, взять и уехать.
- И потом, — Говорю, ей, тщательно пережевывая то, что она поднесла мне на ложечке. — Ты еще самого главного для меня не сделала.
— Чего? Какого такого главного? Это, что же, опять в туалете?
— Ой, не могу! — Смеюсь. — Да ты совсем помешалась. — Что? Тебе писать при мне понравилось? Эротично?
— Эротично, эротично! Особенно, пукать! Ну, не томи меня, цветочек! Скажи мне, чего же ты хочешь?
— Скажу. Но только ты поклянись мне, что все, о чем я тебя попрошу, ты мне сделаешь! Ну? Что? Это так ты меня любишь? А я-то думала, что ты любишь безумно. Значит ошиблась?!
— Ну, хорошо, хорошо! Я клянусь!
— Вот так то! Так оно правдивее. Так, в самом деле, тебе можно поверить, но только на первое время.
— Ну не тяни, говори, мой цветочек. Обещаю, что я все для тебя сделаю и исполню.
— Нет, потом скажу. Сначала надо подумать, как мать успокоить, ну, а потом, как остаться. Ты не против?
Вместе думаем. Потом, накидываю ее халатик, который прикрывает мои ноги до самого пола. Осторожно ступаю, что бы ни упасть, иду вниз, туда к Вере. Верка тепло и радостно встречает меня. Видно, что у них тоже состоялась свидание.
— Ну, что? Что ты мне скажешь? — Она спрашивает, а сама в глаза заглядывает. Старается понять, подтвердить свои догадки. Хотя, по ее халату на мне она уже обо всем догадалась. Объясняю, что меня пригласили остаться и что есть возможность еще на день задержаться, но надо маме отправить телеграмму или позвонить. Решаем, что я позвоню. Но куда? Верка диктует мне номер телефона в общаге. Звоню прямо от Маши. Мать попросила позвать к телефону и сказала, что я перезвоню через пять минут. Но, чтобы она не волновалась, прошу сообщить ей, что с нами все хорошо и мы у друзей. Хотим задержаться. Мать переспрашивает, чувствует что-то. Но по телефону я не могу с ней объясниться. И когда я говорю, что мы вместе с Верой, то она облегченно соглашается. Но просит больше не задерживаться и приехать на этот раз вовремя.