— О чем вы говорите? — выдохнула Элевсия, совершенно сбитая с толку словами Аннелеты. — Кто вы?
— Аннелета Бопре, ваша сестра-больничная.
— Что вам известно об этих поисках?
— Я всего лишь одно звено, мадам, равно как и вы. Тем не менее я звено, которое никогда не сломается.
— О чем вы говорите? Какое звено?
— Бесконечной тысячелетней цепи. Неужели вы думали, что Франческо, Бенедикт и вы сами вели поиски в одиночестве?
Непонимание парализовало Элевсию де Бофор.
— Я…
— Бенедикт знал каждое кольцо, каждую заклепку этой цепи, по крайней мере, я так думаю.
— Кто вы? — повторила аббатиса.
— Я слежу за вами. Я не знаю мотивов своей миссии, но не задумываюсь над этим. Мне достаточно знать, что моя жизнь пройдет не напрасно, что она станет камешком, одним из тех, на которых будет возведено самое чистое и самое радушное святилище.
После этого признания Аннелеты воцарилось молчание. Откровение рассеяло непонимание аббатисы. Она вдруг явственно осознала правду. Значит, не только Франческо, Бенедикт и она сама блуждали в потемках и действовали, несмотря на страх быть разоблаченными. Эта цепь, о которой говорила Аннелета, была на самом деле начинанием, о размахе которого Элевсия никогда не задумывалась. Она удивлялась, до какой степени она была слепой, что даже не предчувствовала это, и спрашивала себя, был ли ее племянник более прозорливым. Несомненно, нет, поскольку тогда Франческо не оставил бы свою любимую тетушку в неведении. Теперь Элевсии становились ясными многочисленные невероятности, определявшие ее жизнь в течение всех этих лет. Порой необъяснимые открытия Франческо, помощь, приходившая от папы Бенедикта XI, и даже ее назначение в Клэре. Элевсия не просила об этом, но именно в Клэре находилась тайная библиотека. А недалеко от аббатства стоял мануарий Суарси. Аньес.
— Аннелета! Расскажите мне об этой… цепи.
Крупная женщина вздохнула, а потом призналась:
— Я больше ничего не знаю, матушка. В какой-то момент я думала, что наш добрый Папа Бенедикт XI возглавляет организацию. Но ничего подобного. К тому же я не уверена, что слово «цепь» здесь подходит.
— Но послушайте, — вскинулась Элевсия, — кто просил вас следить за мной?
— Бенедикт, разумеется.
— Наш Папа, Никола Бокказини?
— Да.
— Как так? Он вас знал?
— Я входила в его окружение, когда он был епископом Остии.
— Но он совсем не знал меня… Я была всего лишь посредницей.
— Возможно.
Постепенно нервное напряжение сменялось паникой. Элевсия все сильнее чувствовала, что их всех опутывает гигантская паутина, хотя они этого не осознают.
— Разве мы не пешки на шахматной доске, о которой нам ничего не известно?