Берег показался только месяц спустя после ухода судна из Гонолулу. Ночь была дивная, звездная, море было так же гладко, как прекрасно было небо. Ветер дул попутный. Вдали виднелся остров с рядом пальмовых деревьев вдоль берега.
Капитан со штурманом смотрели на остров в ночной бинокль, назвали его по имени и разговаривали о нем, как раз около колеса, которым управлял Кеола. Этот остров, казалось, не посещался торговцами. По мнению капитана, на нем, кроме того, люди не жили, но его помощник думал иначе.
— Я бы и цента не дал за путеводитель, в котором это сказано, — говорил он. — Я однажды шел здесь ночью на шхуне "Евгения"; ночь была как раз такая же, как сегодня, и тут ловили рыбу с факелами, а берег был освещен как город.
— Берег крутой — это важно и, судя по карте, никаких особенных опасностей не представляет, так что мы обойдем его с подветренной стороны. Не говорил ли я тебе, чтобы держать круче! — крикнул он Кеоле, который так усердно слушал, что перестал править.
Штурман обругал его, клянясь, что канаки ни к чему не годны на свете, и если бы ему удалось кинуться на него с кофельнагелем, то солоно пришлось бы Кеоле.
Капитан и его помощник улеглись, а Кеола был предоставлен самому себе.
"Остров этот отлично подойдет для меня, — думал он. — Если здесь нет купцов, так штурман сюда никогда не явится; а что касается Каламака, то нет возможности, чтобы он когда-либо забрался так далеко".
И он пошел более полным ходом поближе к берегу. Ему надо было сделать это осторожнее, потому что с белыми (и со штурманом в особенности) всегда много хлопот, в них никогда нельзя быть уверенным: спят или притворяются спящими, а чуть малейший толчок, вспрыгнут и накинутся на вас с веревкой. Итак, Кеола мало-помалу все приближался к берегу. Он был уже совсем близко от него и слышал как громко раздавался шум прибоя.
Вдруг штурман вскочил.
— Что ты делаешь? Хочешь посадить корабль на берег? — заорал он и кинулся к Кеоле, а тот — через поручни да в море.
Когда он вынырнул, шхуна уже шла в другом направлении, штурман сам стоял у колеса, и Кеола слышал его проклятия. С подветренной стороны море было тихо. Погода была теплая, и так как у Кеолы был при себе нож, то акул он не боялся. Неподалеку перед ним деревья кончались, линия берега прерывалась чем-то похожим на гавань. Приливом его подняло и перенесло через это место. Некоторое время его то пригоняло, то отгоняло, и он носился по мелководью, освещенному десятками тысяч звезд, окруженный кольцом земли с ее рядом пальм. Он был очень изумлен, так как никогда не слышал о таком странном острове.