— Почему валькирия поддается под действие гипноза, а ты нет?
— Честно говоря, понятия не имею. В моем сне я могла сопротивляться любому магическому блоку, но не вампирским выходкам Лекса. Он без труда устроил мне допрос с пристрастием.
— Ага! Маргарет Теччер — попсушница, а Майк Таксон — модельер! Ха-ха! Много же он узнал, — захихикала Милли.
— А браслет? Ты говорила, что на нем были защитные руны.
— Не знаю. Возможно, именно он оберегал меня от любой магии. Я этого не проверяла. Хотя, нет. Еще в "Таверне" я пыталась понять секрет браслета, но ментальный призыв Алена не действовал на меня ни с украшением, ни без него.
— Так Варт же призывал не тебя.
— Не меня, но я ощущала силу этого призыва. В общем, это не важно. Крайк тоже пытался применить ко мне тот же метод, что и Лекс, но я уже знала как от этого закрыться.
Воспоминания о кровавом месиве, что устроил Варт, дрожью пробежались по моему телу, и я забралась под одеяло.
— В твоем сне ты тоже умирала от пробитого ребром легкого?
— Наверное, сквозь сон она слышала, о чем говорили врачи, и этот момент отразился на событиях сна, — предположила Анжелика.
— Вполне возможно.
— И чем же все закончилось? Лекс спас тебя и поклялся в вечной любви? — с надеждой спросила Милли.
— Нет. Он сделал все, что было в его силах, но даже кровь вампира не всесильна. У него был выбор: позволить мне умереть или обратить в монстра.
— И что же он выбрал? — с замиранием прошелестела кузина.
— Лекс сказал: "В моей жизни не было ничего более светлого, чем она, и я не могу погасить этот свет".
— Ого! Это же чистой воды признание в любви!
— А что было потом?
— Ничего. Я умерла.
— И все? Такой конец?
— Да. Конец моего сна и начало бодрствования. Милли, ты даже не представляешь, как я обрадовалась, когда увидела тебя.
— А мне показалось, что ты испугалась, — пожала плечами Милли.
— Нет. Я счастлива! Спать и видеть сны это одно, а жить полноценной жизнью — совершенно другое.
— Александра, как ты смотришь на то, чтобы издать свою историю в моем журнале?
— Даже не знаю. Мое призвание — медицина, а не графомания.
— Так тебе и не придется писать — это сделают журналисты, которые будут работать с тобой над этим проектом.
— Алекс, не отказывайся. Хотя бы подумай над предложением Анжелики, — подмигнула Милли, заметив мои колебания.
— Добавлю еще, что мое предложение не безвозмездно. Я уверена, что за твою историю наша редакция раскошелится тысяч на пять — семь фунтов стерлингов.
— Мам, не наседай на Алекс, — скривилась Милли.
— Все-все. Дорогая, не будем тебе надоедать. Отдыхай и если мы тебе еще не наскучили, то до завтра.