— Кого это? Она из Лондона или из Штатов? — ревниво уточнила кузина.
— Из Штатов. Она точно также отзывалась и обо мне.
— И правильно говорила. Ты еще большая ханжа, чем эта Кимберли. Я даже в некотором роде понимаю, что привлекло в ней Кэвина.
— Хочешь, открою тебе огромную тайну, — заговорчески прошептала я. — На шлюхах не женятся!
— И какой законсервированный старикашка сказал тебе подобную чушь? — возмутилась Милли.
— Не думаю, что тебе известен этот человек, но я ему верю.
— Вот как. Интересно почему? Давай выслушаем твое средневековое мнение.
— Милли не всем парням нравятся распутные девицы. Как сказал еще один мой знакомый: 'шлюх он имеет, а не беседует',— я немного перефразировала, но суть осталась та же.
— Эй, сестренка, ты в коме валялась или посещала сборища занудоголиков?
— Если бы ты только видела, хоть одного из этих зануд, — засмеялась я.
— И что бы изменилось?
— У этих зануд помимо мозгов и миллионов, такая внешность, что Брэд Пит и Джодж Клуни, вместе взятые, отдыхают.
— Да, ну. И где же ты познакомилась с этими принцами? Не в Греции случайно?
— Нет. Здесь, в Лондоне, — подсмеивалась я над ироничным выражением лица кузины.
— И как их зовут? — прищурив глаза, потребовала ответа Милли.
— Все-то тебе нужно знать, — уклонилась я.
— Врешь ты все! — обижено надула губки кузина. — Вечно нафантазируешь себе рыцарей в сияющих доспехах и любуешься собственной фантазией. Нет в этом мире идеальных мужиков, а принцев тем более! Их попросту не существует! Вымерли, как динозавры настоящие джентльмены. Ясно?
— О-о! Как тебя понесло, — рассмеялась я.
— Нет, ты меня выслушаешь! Деньги и совесть понятия не совместимые, а если в эту гремучую смесь добавить внешность секс-идола и извилистые мозги, так вообще чудовище получится.
— Они и есть чудовища, поэтому я предпочитаю держаться от греха подальше.
— Алекс, ты меня совсем запутала: то ты восхищаешься этими особями мужского пола, то чудовищами называешь.
— Представь себе красивого дикого зверя… Нет, лучше дракона. Он прекрасен, а его огненное дыхание будоражит воображение, но это так до тех пор, пока дракон на картинке или на экране телевизора, а если он прямо перед тобой — все меняется. Ты больше не видишь в нем ничего прекрасного, головокружительного. Сила, которая так манила тебя с картинки, опасна и смертоносна, алое пламя обжигающе, а умные синие глаза отражают вечный голод…
— У драконов желтые глаза, — заворожено поправила меня Милли.
— Это не важно. Главное, ты поняла, о чем я говорю.
— И, по-твоему, эти мужчины подобны драконам?