— Джагиндер? ДЖАГИНДЕР? Ну куда ты запропастился? Вразуми своего сынка — он скоро мне все нервы вымотает!..
Джагиндер схватил Туфана за шкирку, когда тот мчался по коридору в одних трусах, и слегка задел его кулаком. Туфан ловко увернулся и убежал.
— У тебя ровно три секунды, чтобы одеться, пока я не пришел! — крикнул вслед Джагиндер.
— Мамуля, я не хочу надевать кремовую кур-ту… — заскулил Дхир и вышел из комнаты, но тотчас замолк, увидев в коридоре отца, уже занесшего руку.
Нимиш бочком прокрался мимо, не отрываясь от книги сэра Эдвина Арнольда[109] «Снова об Индии».
— «Проехавшись на следующий день по военному городку и прогулявшись по туземным базарам, — читал он вслух, — я обнаружил, что Индия, в сущности, почти не изменилась, несмотря на все нововведения, приукрашивания и усовершенствования британцев».
— Думаешь, я тебя не стукну? — рыкнул Джагиндер, смутно сознавая, что оскорбляет старшего.
— Джагиндер? ДЖАГИНДЕР? — взывала Савита.
Он что-то пробурчал и исчез.
Из супружеской спальни донеслись разгоряченные голоса, а затем — пронзительные вопли, и мальчики бросились врассыпную.
Мизинчик осторожно вышла из укрытия и побежала в бабкину комнату. Маджи неторопливо надевала новую белую блузку, которую недавно привез портной. Обильная плоть свисала со всех сторон. Блузка растянулась, плотно облегая внушительные груди. Из-под тугих рукавов выпячивались валики жира, словно им тоже хотелось немного проветриться. На громадных бедрах разошелся шов нижней юбки. Парвати встряхнула девятиярдовое белое сари с пестрой узорчатой каймой и, быстро отцепив английскую булавку от бретельки своего лифчика, сколола порвавшуюся юбку. Маджи облегченно выдохнула.
— Ты почему до сих пор не оделась, бэти?
— Голова-а… — Мизинчик без сил рухнула на твердую бабкину кровать.
— Хай-хай! — Маджи потрогала ей лоб. — Ладно, полежи здесь. Посмотрим по твоему самочувствию…
Мизинчик с благодарностью закрыла глаза.
Джагиндер вышагивал взад-вперед по спальне, жалея самого себя. Ему хотелось лишь одного — поскорее сбежать в контору, где можно свободно раздавать указания. Судоразделочный завод в Рэти-Бандере и торговый склад в Дарукхане — как пара истоптанных чаппалов, что обуваешь, даже не вымыв ноги.
Даже само название «Дарукхана» звучало веско и внушительно: британцы хранили там черный порох, который ввозили через главные доки Александры и транспортировали вдоль восточного берега. Тем не менее этот район принадлежал Бомбейскому портовому тресту и был застроен ветхими сараями из рифленой жести, в которых ютились коммерсанты типа Джагиндера, да сотнями хибар, где в полной антисанитарии жили обнищавшие рабочие, в основном — переселенцы из Уттар-Прадеша и Бихара. Невероятно узкие проезды Дарукханы днем запруживались грузовиками и ручными тележками, а ночью кишели грабителями. Однако Джагиндера это не беспокоило: он платил за чистую воду из кранов и включал убытки от воровства в торговые издержки. В Дарукхане он сидел за столом с черным телефоном, что непрерывно звонил. Где-то поблизости суетился Лалу с блокнотом в руке, и Джагиндер ощущал себя важной персоной — ответственным лицом.