Они уйдут из дома и больше не вернутся.
Они поедут в большой город на мотоцикле или на поезде, на деньги, которые сберегли или украли. Приедут и будут слоняться по улицам города, поражаясь ему, полные страха, с пустым от воспоминаний и надежд сердцем. Не бросив ни единого взгляда в сторону места, откуда они родом.
Подросток найдет подростка, подросток сойдется с подростком. Иногда нож, иногда кулак, иногда взгляд нирами — взгляд, способный убить. Они выберут главаря, и в их поступках уже не удастся разглядеть огромного страха, переполняющего их.
Однажды к ним обратится незнакомец и будет душевно говорить с ними. Они войдут в семью. У них будут отцы, братья и старшие сестры. И шрамы появятся один за другим, как древний шрифт жертвенности. Для своих старших они будут драить, чистить, приносить воду, чай и разные напитки, держать их детей в своих неуверенных руках и смотреть на своих старших братьев, то появляющихся, то исчезающих в семье. Склонив голову, будут они выполнять маленькие поручения, не ведущие ни к славе, ни к богатству, но исполненные скромности, покорности и сильного желания быть как босс. И надежды на то, что им это удастся.
Они взбунтуются против окружающего их мира, облачатся в красные и черные костюмы, блестящие туфли, и никто не посмеет встать у них на пути. Они будут жарить на огне блестящие комочки, похожие на сахар, — сябу, которые гайдзины называют «метамфетамин» и будут вкалывать их себе под кожу или же будут размельчать эти комочки в порошок и вдыхать их, и белые кристаллы будут ими управлять. У них будут короткие волосы, черные глаза за черными очками. Рядом с ними будут высокие рыжеволосые девчонки. Не пройдет и года, как они пойдут к мастеру татуировок, и он вырежет на их коже имя босса и большие цветы древних японских божеств. Они будут доставать пачки денег из потайных карманов и оставлять их здесь и там в обмен на небольшие услуги. Всех своих девушек они будут забрасывать деньгами в обмен на слезы, одиночество, страх и загадочное очарование, которому нет объяснения.
Однажды, когда кристаллы будут у них в артериях, они забьют до смерти, ранят кого-то или начнут стрелять. Тогда позовут босса, который запретит им принимать кристаллы. Однажды они опозорят семью. Они возьмут нож, принесут кусок белой ткани, приведут друга, чтобы держал их, закроют глаза и на счет «Раз!» отрежут конец мизинца, как когда-то делали проститутки, которые приносили маленькую часть мизинца своему возлюбленному в знак преданности, любви, верности, привязанности и непреклонности. И вот кровь разбрызгивается по белой ткани, и они приносят эту бело-красную жертву своему боссу: «Прости, это — тебе. Возьми это, отец, вот, возьми, я больше так не буду».