Говорят, что два дня знакомства с «местом силы» оказали на многих гостей эффект солнечного удара. Квинтэссенцией встречи стал изумленный вопрос Сергея Собянина, адресованный американским коллегам: «Почему вы еще не сидите?» Брутальному управленцу из Тюмени, который впоследствии стал мэром российской столицы, было трудно понять особенности механизма государственной поддержки передовых исследований. Почему на входе государство вкладывает в исследования и разработки 400 млн долл. живых денег, а на выходе получает всего 200 млн долл.? Куда деваются остальные? «Они возвращаются в экономику в виде косвенных бенефитов, — объясняли американцы. — Возникают новые компании, создаются новые рабочие места, платятся налоги». Много нового, связанного с особенностями налогообложения инновационных компаний, открыл для себя и тогда еще занимавший пост министра финансов Алексей Кудрин.
Говорят, что та поездка имела историческое значение. И не только потому, что учиться никогда не поздно, даже министрам и вицепремьерам. Благодаря ей люди, от которых зависит будущее России, поняли, каким должен быть Город, который откроет дорогу в это Будущее.
Понимание пришло к российским чиновникам, конечно, не за десять дней, проведенных в США. На это ушли годы. Годы административных потуг, бюрократического морока, интриг и метаний.
И много-много миллиардов долларов из бюджета, потраченных на изобретение «уникального» кабриолета российской инновационной экономики, который, как ни старались, все время получался то без мотора, то без колес и не желал трогаться с места.
Согласно результатам опроса ВЦИОМа, 63 % граждан России считали инновации необходимым условием процветания страны[5]. Многие эксперты-экономисты утверждали, что инновационный путь развития — единственный способ ее спасти. «Исчерпанность действующей экономической модели особенно очевидна в социальной сфере, — писал в те годы журнал „Эксперт“. — Размер среднего класса, того слоя, который должен доминировать в развитой стране, который задает стандарты жизни, воспринимая новое, который стабилизирует политическую жизнь, перестал расти. По разным оценкам, его доля не превысила 20–25 %. В России ощущается недостаток современных рабочих мест, передовые секторы экономики не растут, наука мало востребована бизнесом, большие проблемы с качеством высшего и специального образования. Мировой кризис, как это бывало уже много раз, обозначил рубеж, преодолеть который можно, только осваивая нечто новое, инновационное. Эти инновации, вначале обычно технологические, влекут за собой инновации в социальной сфере, изменения в образе жизни большинства людей, под них подстраивается и политическая сфера, осознается новый тренд развития общества в целом.