Карл поднял брови. Надо будет самому как-нибудь хорошенько прочитать дело.
— Полиция нашла это письмо?
Ассад помотал головой.
Карл повернулся к хозяину дома:
— Эта Хелле Андерсен живет в городе?
— Нет. В Хольтуге за Гьёрслевом. Но она будет здесь через десять минут.
— Здесь у вас?
— Да. Мой муж болеет. — Хозяин опустил глаза в пол. — Он очень болен. Она придет помогать.
«Везет дуракам!» — подумал Карл и попросил хозяина показать ему дом.
Экскурсия по этому зданию была путешествием в мир изысканной мебели и живописных полотен в массивных золотых рамах, осевших здесь как следствие хозяйской профессии. Что до остального, то кухня была новенькой, все стены заново покрашены, полы отциклеваны. Если в доме и сохранилось что-то от времен Мереты Люнггор, то разве что серебряные амурчики, целившиеся из лука, на темном полу ванной комнаты.
— Уффе! Ой, он был такой славный!
Хелле Андерсен отличали грубые черты лица, траурные круги под глазами и пухлые красные щеки. Все остальные части ее тела скрывались под голубым халатом такого необыкновенного размера, какой вряд ли сыщется в магазине готового платья.
— Это же просто глупость — подумать, будто он способен что-то сделать сестре! Я и полиции так сказала. Что они в этом полностью ошибаются.
— Но были свидетели, которые видели, как он ударил сестру, — напомнил Карл.
— Ну и что! Иногда, бывало, на него находило. Это ничего не значит.
— Он ведь рослый и сильный. Может быть, он нечаянно столкнул ее в воду.
Хелле Андерсен закатила глаза:
— Да ни в коем случае! Уффе был сама доброта. Иногда он мог сорваться, так что и тебя иной раз доведет, но такое случалось не часто.
— Вы готовили ему еду?
— Да я все делала, что придется. Так, чтобы успеть к приходу Мереты.
— А с ней вы встречались нечасто?
— Иногда встречалась.
— Но в последние дни перед тем, как она погибла, вы не виделись?
— Виделись как-то. Однажды я вечером присматривала за Уффе. А тут он сорвался — как раз такой случай, как я говорила. И я тогда позвонила Мерете, чтобы она возвращалась, ну она и вернулась, слава богу, а то тяжелый выдался день.
— Случилось что-нибудь из ряда вон выходящее?
— Только то, что Мерета не вернулась к шести, как обычно, а Уффе этого не переносит. Он же не понимал, что мы так заранее договорились.
— Она ведь была депутатом фолькетинга и, наверное, часто задерживалась?
— Ну что вы! Только изредка, когда бывала в отъезде. Да и то разве на сутки или двое.
— То есть она в тот день находилась в отъезде?
Тут Ассад затряс головой. До чего же это, черт возьми, раздражает: все-то он, видите ли, знает!