Я несусь по ночному городу со скоростью света. Если бы в моей груди было сердце, оно бы молотило в бешеном ритме. Фонари, пустые дороги, деревья и здания мелькают передо мной невероятным калейдоскопом. Я думал, что уже не способен чувствовать, но это оказалось ложью. Я лгал сам себе, мне больно, эта боль настолько реальна, что, кажется, вот-вот разорвёт меня и выберется наружу лохматым оборотнем. Мне больно. Может я и впрямь не такой ужасный? Может, зря я ненавидел себя? И во мне было что-то хорошее? Может, мне стоило жить, если я даже после смерти кому-то нужен? Я сожалею, впервые я настолько сильно сожалею о содеянном не из страха. Мои руки начинает саднить. Что это? Физическая боль? Но мёртвые не чувствуют боли, их нельзя убить дважды, я уже мёртв. Запёкшиеся корки трескаются, и свежая кровь льётся на мою одежду. Я кричу, и с этим воплем проношусь по осиротелым улицам. Сейчас мне всё равно, реален мой крик или нет. Мне плевать. Я мёртв, мёртв. Осознание этого приносит мне новые страдания. За что? Я никому не желал зла. Я хотел просто жить, а теперь? Блуждаю голодным призраком вдоль спящих домов, где люди видят красивые сны. Я чувствую их дыхание, слышу биение их сердца, а моё молчит, оно давно разложилось в моей груди, его нет. Я слышу их мысли, они гомонят за толстыми стенами, сливаясь в единый гул, они все хотят жить, они мечтают, а я? Разгоняюсь ещё сильнее и опережаю холодный ветер, поднимающий мусор в воздух, кружащий его. Внезапно меня резко останавливает моё имя. Да, именно так. Кто-то произносит его, мысленно зовёт. Я вспоминаю о девочке, но это не она. Этот кто-то совсем рядом. Я проникаю в дом и лечу по следам мыслей, и чем ближе, тем теплее и ласковее они становятся. Я парю над спящими людьми, словно невидимое облако тумана. Боже, нет! Мелрой, он обнимает эту девушку, я не знаю её имени, но он так нежно прижимает её к своей груди. Ей снятся песчаные пляжи несуществующих морей, цветущие кустарники и ракушки. А он? Он видит во сне меня. Я спускаюсь ниже. Моё холодное дыхание скользит по его губам. Я так хочу коснуться его, но не могу. Прямой контакт запрещён, если я сделаю это, меня больше никогда не выпустят в мир живых, или того хуже отправят гореть в ад. Я проникаю в его сон, и оказываюсь с Мелроем в одной постели. Над ней огромное зеркало, в котором я вижу свои окровавленные запястья и белые глаза, но он будто не замечает этого.
- Лирой, - его шёпот царапает мне мозг, он оживляет давно сгнившие воспоминания, - Я так скучал по тебе, почему ты не нашёл меня?