Белов улыбнулся.
- Меня это устраивает. Хочу поскорее оказаться в городе.
«Он что-то знает, - подумал про себя Хайловский. - Рультетегин ему что-то сказал, поэтому он так и торопится. Надо доложить обо всем Виктору Петровичу».
Глебушка нацепил на лицо самую широкую из своих улыбок и продемонстрировал тридцать два фарфоровых зуба, сверкавших в лучах утреннего солнца неестественной белизной. Не рискуя приближаться к Белову, он помахал ему с безопасного расстояния и поторопился скрыться в юрте, где сидел Зорин.
Саше казалось, что обратный путь - из Ильпырского в Петропавловск-Камчатский - занял куда больше времени. Но, наверное, это только показалось - возвращение всегда бывает долгим. Да и часы говорили обратное.
В полете Зорин несколько раз пытался завести непринужденную беседу, но Белов только загадочно улыбался и отмалчивался. К тому же двигатель ревел так, что ни слова не разберешь. Зорин кипятился, и Саша это видел. Белов смотрел в иллюминатор и не поддерживал разговор ни словом.
В Петропавловске была половина одиннадцатого, когда винтокрылые машины пошли на посадку. Вертолеты приземлились неподалеку от башенки авиадиспетчера. Белов, Зорин, Хайловский и журналисты высыпали на траву - тоже густую и сочную, но все же чем-то неуловимо отличавшуюся от той, что была в Ильпырском. По-видимому, в ней было меньше жизни.
Первым делом Белов включил мобильный (в полете это делать запрещалось) и позвонил Витьку. Злобин несказанно обрадовался, услышав голос шефа, и пообещал через пятнадцать минут быть на месте.
Затем. Саша подошел к журналисту в столичной одежде и с московской стрижкой, отдал ему рюкзак, куртку и портсигар.
- Верни приятелю, - сказал он. - И передай, что в его возрасте мужчине как-то не к лицу баловаться травкой.
Журналист втянул голову в плечи и опасливо обернулся.
- Я надеюсь, - сказал он, тщательно подбирая каждое слово, - что дальше вас это...
- Я никогда ни на кого не стучал, - перебил Белов. - Просто знаю, что вся эта дурь - от безделья. Пусть найдет себе достойное дело, которое захватит его целиком.
Он повернулся и пошел к кромке поля - туда, где начинался щербатый асфальт дороги.
Витек примчался даже на пятнадцать минут раньше, чем обещал. Огромная черная «тойота» возникла на горизонте едва заметной точкой, которая увеличивалась с каждой секундой. Джип с визгом затормозил напротив Белова, оставив на асфальте черные следы.
Злобин выскочил из-за руля и стал преувеличенно бодро трясти Саше руку.
- Шеф, - говорил он, - я так рад. Как съездили? У вас все нормально?