Похищение Европы (Белов) - страница 42

Белов схватил джинсы и, путаясь в штанинах, натянул их на голое тело. Он выскочил в маленький узкий коридор, соединявший комнаты, - в отличие от первого этажа, где они располагались изогнутой анфиладой, здесь все спальни были изолированы - и увидел белую стремительную тень, мелькнувшую в темноте и тут же пропавшую.

- Лайза! - Белов старался не повышать голос, чтобы не разбудить остальных обитателей митрофановского особняка, но у него это не очень хорошо получалось.

Тень больше не появлялась. Белов прислушался - еле слышно пропели половицы, и стало тихо. Только ветер завыл с новой силой.

Следующий звук, заставивший его насторожиться, донесся снизу. Отчетливый скрип несмазанных петель. Белов бросился к лестнице.

Саша рисковал поскользнуться на истертых чугунных ступеньках и сломать себе шею, но его это не останавливало. Преодолев витой пролет, Белов побежал в сторону центрального зала. Дверь оказалась заперта. Нелепо было предположить, что Лайза потихоньку вышла в зал и каким-то чудом умудрилась заложить за собой тяжелый железный засов - с обратной стороны.

«Значит... Она пошла в другую сторону». Белов двинулся в противоположном направлении, переходя из комнаты в комнату. Под потолками здесь висели слабые электрические лампочки, но сейчас они не горели; общий выключатель находился на распределительном щите, в центральном зале, а у Белова не было времени на то, чтобы включать свет. Через узенькие вытянутые окошки в анфиладу врывались голубоватые отсветы молний. Гроза уже вовсю бушевала над особняком, постепенно смещаясь к морю.

Днем эти комнатки выглядели крошечными, почти игрушечными, но сейчас почему-то казались огромными. Ночью, в отблесках грозы, дом купца Митрофанова никак не напоминал подводную лодку. Витек был прав: сравнение с рыцарским замком напрашивалось само собой. Белов чувствовал себя отчаянным смельчаком, в поисках любимой пробравшимся в грозную крепость.

Молнии сверкали все чаще и чаще; паузы между ними длились не более двух-трех секунд, а гром следовал сразу, без малейшего промежутка. Белову казалось, что некий злобный великан взобрался на крышу и без устали колотит чудовищными кулаками по железу кровли.

Но даже в этом грохоте Саша вдруг безошибочно различил тонкий протяжный вой. Он походил и на стон, и на плач одновременно, хотя не был ни тем, ни другим. В нем таилось что-то еще, помимо жалобы и боли. Что-то... Угрожающее?!

Белов уже достиг дальнего левого угла особняка - места, где анфилада поворачивала в последний раз, чтобы завершиться тупиком.

Гроза уходила, вспышки молний били в спину; всякий раз Белов видел свою гигантскую тень, распластавшуюся на полу.