- Каким ветром твоего кобзаря на Камчатку занесло? - недовольно отозвался Ватсон. - Ему сейчас самое место в незалежной Украине.
- Историческим ветром, - назидательно изрек Федор. - Украинцы участвовали в освоении Сибири наравне с русскими. В отряде Ермака был такой атаман Никита Пан со товарищи, знатный рубака. То, что нынешние гетманы отказываются от украинского вклада в общее дело, не повод для неблагодарности с нашей стороны. Сказал кобзарь: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа...» Тропу эту мы все вместе к нему топтали, понимаешь? Русские, украинцы, финны, калмыки и другие друзья степей Украины...
- Положим, это Пушкин, а не Шевченко сказал, - поправил его Ватсон, - а до него Ломоносов на эту тему писал. Это перевод с латыни вообще-то.
- Знаю, что Пушкин, - не растерялся Лукин, - а мог бы сказать и Шевченко. Я закрываю глаза и слышу перекличку двух великих гениев: Пушкина и Шевченко...
- Ну да, один другому говорит: «Бонжур, брат Шевченко!», а в ответ слышит: «Здоровеньки булы, брат Пушкин!» Скажи лучше, зачем ты меня сюда притащил?
- В библиотеку.
- Что?!
Друзья застыли друг напротив друга. Поза Ватсона выражала крайнюю степень недоумения, Лукин же был благообразен и умиротворен.
- В хранилище мудрости человеческой, приют печатного слова.
- Однако... Молодые годы не прошли для тебя бесследно. Ты сильно ушиблен филологией, приятель. Вот только Пушкина с Шевченко путаешь.
Федор, не отвечая на выпад Ватсона, молча двинулся вперед. Слева показалось четырехэтажное здание с серым фасадом - педагогический институт, единственный вуз в Петропавловске-Камчатском. Проходя мимо стайки голоногих абитуриенток, Ватсон расправил плечи и машинально подкрутил усы. Федор, увидев это, лишь презрительно сощурился - он давно уже твердо решил, что мирская суета не для него.
- Похотливый кобель! - с чувством собственного превосходства сказал Лукин. - Зрю вожделение в твоих бесстыжих глазах!
- Не волнуйся, - посоветовал Ватсон, - на тебя мое вожделение не распространяется! - Он помолчал и добавил: - Вон та грудастая в белом платьице - очень даже ничего!
Федор крепко сжал локоть доктора.
- Пошли! Лучше о душе подумай! Явишься на Суд Божий в рубище грехов, и бесплатная путевка в ад тебе обеспечена.
- С какой стати? - удивился Ватсон. - Я ни с кем судиться не собираюсь и в ад не тороплюсь.
- Вспомни о блуждающей душе великого грешника, купца Митрофанова, - пояснил Федор. - И с тобой будет то же самое, если не покаешься.
- Ладно, каюсь, каюсь. Ты давай веди, куда вел, открывай врата учености!