— Что? — говорит Франческо невидимому и почти неслышимому собеседнику. — Как? Я не…
И это страх. У страха большие синие глаза. Страх изъясняется междометиями. Страх не боится сам — он возмущен и недоумевает. Он так думает.
— Пожалуйста… — почти отчетливо выговаривает собеседник Франческо, и становится понятно, кто это. Наш дорогой скорпион из Лиона. Любимый экспонат нашей коллекции, который знает, сколько сейчас времени во Флоресте. Он даже в войну никого ночью не будил. — Тогда тем более займитесь этим.
Франческо на цыпочках возвращается в спальню, на середине пути понимает всю тщету своих усилий, покаянно вздыхает.
— Тебе надо было выйти замуж за библиотекаря, — это он так извиняется, видите ли.
— Я обдумаю это предложение. Что случилось?
— Этот сумасшедший партизан, — супруг, наверное, жестикулирует впотьмах, чтобы выразить, насколько именно сумасшедший, но Джастина лежит на животе на краю кровати, свесив вниз руку, и ковыряет ногтем покрытие. В висках бьется пульс, в основание черепа словно песка насыпали. — Он устроил массовую рассылку по университету. Он спятил, да?
— Какую рассылку?
— Он восстановил разговор проректора с нашим Максимом, а что не восстановил, то додумал — и разослал по экземпляру всем бывшим выпускникам Новгородского филиала за последние десять лет.
Ну надо же. Как у них все в джунглях быстро растет.
— А студентам?
— А студентам, кажется, не разослал. А может, нам просто студенты еще не звонили. А этот… говорит, что это все я.
— Ну а кто же? — удивляется Джастина, сползает с кровати, тянется к халату, почти теряет равновесие, повторяет попытку. Очень, до боли под ложечкой хочется есть. Много, горячего, сладкого, мучного.
— Я?..
— Нет, я. Это, конечно, я вчера этому партизану наговорила такое, что тут и мумия бы забегала.
— Я?
— Ты, ты. Ты ему красочно объяснял, что все пропало, как все пропало, какой ты не волшебник и как тебе хочется зарыться во влажную землю, а не спасать человечество. Потом он кивнул, сказал, что все понял — и ушел.
— Не помню. И в любом случае — какого черта? Нет, ну я ему сейчас…
— Ты его найди сначала, — советует Джастина.
— Найдут… — обещает феодальный тиран и самодур, и хватается за телефон.
Теперь можно наблюдать ту же сцену с другой стороны. «Переадресованная агрессия», иллюстрация. Слышимая половина беседы позволяет реконструировать ситуацию. Согласно реконструкции, Максима тоже только что разбудили. Претензией. Почему у него по палубе носится незакрепленный Амаргон. Четыре утра. Самое подходящее время для подобных претензий.