— Верно.
— Так что вторжение обязательно состоится… — вздохнув, закончил Куликов.
* * *
Куликов сам не заметил, как уснул под мерный стук колес и легкое убаюкивающее раскачивание вагона. Все-таки всю ночь грузили ящики, потом днем было не до сна. Проснулся только оттого, что поезд проходил по мосту, из-за чего изменилась тональность шума, да кто-то из соседей заворочался во сне.
Вадим подсветил циферблат. Часы показывали двадцать минут второго ночи.
"Самое идеальное время для побега, — решил он. — Сейчас у всех самый крепкий сон".
Осторожно высвободившись чтобы не разбудить соседей, Вадим двинулся к тамбуру. Спали впрочем не все, но на него никто не обращал внимание. Мало ли куда солдат пошел, может в туалет, в самом начале пути так вообще сплошной муравьиный поток был. То что он вышел в тамбур тоже никого не встревожило, там обычно курили. Курить непосредственно в вагоне строжайше запрещено.
Куликов не показал своего разочарования, но в тамбуре и впрямь неспешно курило два бойца, о чем-то между собой переговариваясь. Обнадеживало только лишь что сигаретки у них подходили к концу, вот-вот фильтры плавиться начнут. Вадим чтобы не выделяться закурил свою.
Вообще-то он не относился к числу людей страдающих данной пагубной привычкой, что крайне удивительно. Ведь если дети из благополучных семей дымили как паровозы, то детдомовскому сам бог или дьявол велел. Но нет, он не курил что удивляло его воспитателей. Да что там воспитатели, это удивляло даже его самого!
Но не имея вредных привычек, тем не менее в таких вот экстренных случаях вполне мог затянуться и не казаться белой вороной на фоне окружающих. Он лишь страстно желал, чтобы не подвалил кто-нибудь еще, иначе придется делать еще одну попытку и не факт что она окажется удачной.
Но нет, время для побега действительно оказалось удачнее некуда, все устали до предела и спали мертвым сном. Как только эта парочка раздавив бычки, выбралась из тамбура бросил свою сигарету и Вадим. Быстро посмотрев в окошко в коридор вагона и, убедившись, что ни бог, ни черти никого больше в тамбур не несут подышать никотином, попытался открыть дверь.
Это ему удалось без проблем. В тамбур ворвался плотный поток холодного ночного ноябрьского воздуха. Вот она свобода! Но вод беда, поезд несся по прямой, с хорошей скоростью в пределах восьмидесяти километров в час и как оказалось притормаживать не собирался потому как ни единого повода для этого нет, ни поворотов, ни подъемов…
Можно, конечно, попытаться прыгнуть на полном ходу, но это и в дневное время весьма опасный поступок, что уж говорить о ночном прыжке! Вдруг там камни острые, коряги, но даже это все фигня по сравнению с железными прутьями, на которые можно насадиться точно на шампур. Тусклый свет из окон вагонов то и дело выхватывал какие-то контуры, что невозможно определить и разглядеть на такой скорости движения, подтверждая самые худшие опасения.