Уже в который раз Куликов убеждался в правоте комбата Заречного, когда он говорил, что выжившие после первых боев станут спецами в деле выживания. И правда, словно какой-то ангел хранил Вадима от смерти. Ничем иным это объяснить было невозможно.
А как еще можно объяснить то, что он выходил из зоны поражения за мгновение до того, как то место, где он находился, накрывало очередью из крупнокалиберного пулемета, взрывало гранатой или даже серией гранат из автоматического гранатомета и все, что ему доставалось – это взрывная волна, сбивающая с ног и, на худой конец. мелкие осколки не опасные для жизни и вообще не чувствующиеся до конца боя.
Впрочем, то, что они не чувствовали боли от попадания осколков объяснялось просто. До начала сражения каждый вкалывал себе обезболивающее и мелкие ранения не мешали действовать с прежней скоростью, а само обезболивающее не только не замедляло реакцию, но вроде даже как ускоряло ее, совсем чуть-чуть, но и это чуть-чуть многое стоит в том кромешном аду, в котором штрафникам приходилось действовать.
Конечно от такой тактики наркоманом недолго стать, но тут уже приходится выбирать: жизнь или зависимость.
Стрельба велась во всех направлениях. Китайцы выныривали из дымовой завесы точно призраки. К счастью для штрафников пули, осколки гранат валили этих "призраков", но на их место вставали другие и приходилось хорошенько маневрировать и уклоняться, чтобы не попасть под удар.
— Отступаем! — прозвучал по рации приказ комбата.
Командиры продублировали приказ своим бойцам.
Штрафникам не надо долго себя уговаривать. Они, отстреливаясь, стали спешно выходить из зоны боя, ставя позади себя растяжки, чтобы противник преследовал их не так резво. В довершение позиции обстреляли неуправляемыми ракетами пролетевшие над головами вертолеты.
— Уф-ф… вырвались, — облегченно выдохнул Бурый.
— Командирам отделений посчитать личный состав, — приказом, напомнил в первую очередь Бурому, Куликов.
— У меня пятеро вместе со мной… Двое легко ранены.
— Четверо, — доложился командир второго отделения. — Один легко раненый.
— Шестеро. Трое ранены, один тяжело.
— Трое, — доложился один из бойцов четвертого отделения. Все ясно: командир отделения погиб. — Все легкораненые.
— Нормально…
Куликов огляделся. Раненым оказывали медицинскую помощь, заключавшуюся исключительно в перевязке ран и уколах обезболивающего. Пока их не отведут на переформирование, это все, что они могут себе позволить. Только тяжелораненого забрали бойцы из медроты. Тяжелораненых как правило мало, не в последнюю очередь из-за того что они из-за своих ран не успевают отступить вместе со всеми и попадают в руки китайцев. А возиться с ними остальные штрафники не желают, самим бы спастись, потому как стóит только начать помогать тяжелораненым и ты сам становишься пленником китайцев. Кому это надо?