Дежурный в полицейском участке, надо думать, повидал всякого, однако и он был несколько ошарашен, когда полтора десятка крикливых американцев ввалились в помещение и начали горячо и бурно вводить его в курс дела. Смуглый воришка несколько увял, оказавшись так близко от служителей закона.
Американцы галдели все разом, и в этом шуме потонул голос дежурного, пытавшегося призвать всех к порядку. Обокраденный янки очень горячился и в доказательство выложил на стойку пухлый бумажник, при виде которого в глазах смуглого воришки зажглись мечтательные огоньки. Старыгин собирался уже незаметно выбраться из толпы, но в это время послышался треск мотоцикла, и в дверь проскользнул худенький парнишка в шлеме и кожаных штанах.
– Пакет из лаборатории! – крикнул он, бросая на стойку конверт из плотной желтой бумаги.
– Это по поводу того обгорелого трупа в ущелье? – оживился дежурный, но мальчишки уже и след простыл.
– Кармен, отнеси это Риваресу! – бросил дежурный проходившей мимо девице.
Та полностью оправдывала свое имя – то есть была черноволоса, черноглаза, полногруда и с тонкой талией, а вместо цветка имела в волосах красную заколку в виде бабочки. От литературной своей тезки ее отличало только полнейшее равнодушие во взгляде ко всем без исключения окружающим предметам, людям и явлениям природы, а Кармен, описанная Мериме, насколько помнил Старыгин, была девица не промах, меняла мужчин как перчатки да еще умудрялась стравливать их друг с другом.
Он чуть отступил назад, чтобы видеть, куда направилась колоритная девица, и даже слегка прищелкнул языком, на испанский манер выражая свое восхищение. Кармен продефилировала по коридору и вошла в самую последнюю дверь слева.
Старыгин выждал еще немного и выбрался из толпы. Сделав независимое выражение лица, он прошел через холл по коридору и столкнулся с человеком, выходившим из той самой двери, куда девица отнесла конверт. Человек, не глядя, буркнул извинение и устремился к выходу, Старыгин же с замиранием сердца приоткрыл дверь нужной комнаты и увидел, что там никого нет. И на столе лежал вскрытый конверт из плотной желтой бумаги.
Одним прыжком Старыгин очутился возле стола и схватил конверт. Где-то в глубине души возникло чувство стыда – он, уважаемый человек, честный и законопослушный гражданин, позволил себе рыться в чужих документах, да еще и информация эта небось предназначалась только для служебного пользования… Но он тут же забыл обо всем, прочитав первые же строчки официального заключения. Кстати, выяснилось, что письменным испанским он владеет гораздо лучше, чем устным.