Это оказался обычный номерок, какие выдают в гардеробе театра или концертного зала, – плоский овальный жетон с круглым отверстием и выбитыми на нем буквами – ДКВС.
– Что это? – удивленно спросил Старыгин. – Откуда это у вас?
– Что это – по-моему, понятно, – фыркнула Агриппина. – Для особенно догадливых – номерок из гардероба. А вот как это ко мне попало – это отдельная история. То есть, собственно, часть той истории, которую я вам уже рассказала.
Она погрозила кулаком коту, который злобно посматривал на нее из-за дивана, и начала рассказ:
– Когда я была в палате у того пациента – ну, у раненого, который выжил благодаря смещенному положению сердца, – у местного хирурга вдруг зазвонил мобильный телефон. В принципе в палатах интенсивной терапии не разрешают включать мобильники, но он ждал очень важного звонка и поэтому нарушил правила.
Так вот, услышав звонок, он извинился и вышел в коридор, чтобы поговорить.
Таким образом я осталась наедине с раненым.
И как раз в это мгновение он пришел в себя… то есть, по крайней мере, открыл глаза. Он увидел меня, но его сознание было спутанным и, видимо, он принял меня за кого-то другого. За какую-то свою знакомую.
– Юля! – забормотал раненый, с трудом разлепив пересохшие губы. – Юля, как хорошо, что ты здесь!
Агриппина не стала с ним спорить, не стала убеждать его, что он обознался. Она проговорила что-то сочувственное и утешительное и поправила сбившееся одеяло.
Однако тот пришел в возбуждение, попытался приподняться, тянул к ней руки и повторял:
– Юля, возьми это! Возьми, иначе мне конец!
– Не беспокойся, – проговорила Агриппина озабоченно. – Лежи смирно, если хочешь, чтобы рана зажила…
– Юля, возьми! – повторял парень. – На тумбочке, под лампой… возьми скорее!..
– Хорошо, хорошо, только успокойся! – повторила Агриппина. – Ты ведь хочешь выкарабкаться?
Но пациент все больше нервничал. Он тянул руки к Агриппине умоляющим жестом, потом показывал на настольную лампу…
Только чтобы успокоить его, Агриппина приподняла лампу… и увидела под ее тяжелой подставкой пластмассовый гардеробный номерок.
– Возьми, возьми его! – проговорил парень срывающимся лихорадочным голосом.
Чтобы не спорить с ним, Агриппина сунула номерок в карман.
И больной тут же успокоился, вытянулся на койке и закрыл глаза.
Агриппина не придала этому эпизоду большого значения и ничего не сказала вернувшемуся врачу.
– Честно говоря, – добавила она в завершение своего рассказа, – честно говоря, я подумала, что он просто бредит, а номерок под лампой остался от кого-то из прежних пациентов. Ведь этот раненый был в таком тяжелом состоянии, что не мог бы спрятать его там… по крайней мере, так я думала до сих пор.