— Но, Энни, это же чепуха! Больше всего Хевен хотела бы, чтобы ты имела самые лучшие условия для выздоровления. Она никогда не стала бы отклонять то, что хорошо для тебя. Она любила тебя слишком сильно.
— Я надеюсь, что ты прав, Дрейк.
— Я знаю, что прав. Допустим, если бы все было наоборот и Тони нуждался в помощи Хевен, ты ведь не думаешь, что она оттолкнула бы его?
— Я не знаю. Она выбросила его из своего сердца так давно, и я должна узнать почему. Разве ты не видишь, что мама…
— Ну, — прогремел голос Тони, — как дела у нашего пациента?
Он вошел так быстро, что у меня возникло подозрение, а не стоял ли он около дверей, слушая наш разговор. Дрейк, казалось, не проявил никакого беспокойства. Он тут же встал, а его глаза заблестели. Было совершенно очевидно: юноша уважал и даже боготворил Тони.
— Она чувствует себя хорошо, Тони, — быстро ответил он. — Трудно было представить лучшее место для ее выздоровления.
— Прекрасно. Ты хорошо поспала, Энни?
— Да. Спасибо, Тони.
— Пожалуйста, не благодари меня. Это я должен быть благодарен тебе. Ты даже не представляешь, что сделало твое короткое пребывание в Фарти. Это место озарилось новым сиянием. Все снова посвежело и вызывает подъем сил. Даже мои старые слуги, дворецкий Куртис, повар Рай Виски стали двигаться так, словно помолодели на много лет. Поскольку они знают, что ты находишься здесь.
— Я хотела бы повидать Рая Виски. Он один из немногих людей в Фарти, о которых любила вспоминать мама.
— Я пришлю его, как только смогу.
— И еще мне хотелось бы осмотреть дом. Может быть, Дрейк покатает меня по нему?
— Я бы с удовольствием, Энни, но должен вернуться в Бостон до закрытия биржи.
— В любом случае сегодня еще рановато делать такие прогулки. Подожди день или два, чтобы окрепнуть, и тогда я сам провезу тебя и расскажу всю историю о каждом укромном уголке в этом доме.
— Но я устала просто сидеть в кровати, — пожаловалась я.
— Миссис Бродфилд приготовила кое-что для тебя, Энни. Тебя ожидают физиотерапия, горячая ванна и…
Я состроила гримасу.
— Если Тони обещал повозить тебя по дому, он это сделает, — пробормотал Дрейк.
Я продолжала сидеть с опущенной головой, но, подняв на него глаза, увидела, как улыбка проскользнула по губам Дрейка, совершенно так же, как в Уиннерроу, когда я ловила его взгляд, наблюдавший за мной через всю комнату. Этот знакомый взгляд согрел мое сердце.
— Знаю, плохо себя веду. Все хотят помочь мне, а я как ребенок.
— Но прекрасный ребенок, — заявил Тони. — Так что ты прощена.
— Видишь, какой он замечательный человек! — воскликнул Дрейк.