Я откинулась назад и стала глубоко вдыхать, чтобы успокоить свое забившееся сердце, стук которого напоминал барабанный бой во время битвы. Как бы мне хотелось самой все это выяснить!
Я не чувствовала к себе жалости, скорее, это было чувство гнева. И что-то внутри подсказывало мне, что это хорошо, что это — начало битвы за здоровье и силу. Отчаяние сжало мои руки в кулаки, сделало мой позвоночник упругим, похожим на тетиву хорошо натянутого лука. Ничего не изменится, когда прибудет замена миссис Бродфилд, какой бы приятной ни оказалась эта медсестра.
Все равно я должна буду вставать тогда, когда другие захотят, чтобы я вставала, есть, когда другие захотят, чтобы я ела, и есть то, что они захотят, чтобы я ела. И все остальное мне придется совершать тоже по команде: делать упражнения и массаж, отдыхать и даже одеваться, мыться, ходить в туалет. И даже встречаться и разговаривать с людьми только с разрешения… Я сделалась марионеткой, а мои медсестры, доктора и даже Тони — комедиантами, которые дергают меня за ниточки.
— Нет! — закричала я в пустоту комнаты. Я чувствовала, как злость и отчаяние, устремившись вниз по моему телу, согревают кровь в моих бунтующих ногах. Внезапно острая боль, подобно удару электрического тока, пронзила основание позвоночника. Потом я ощутила как бы уколы булавкой в ягодицы, затем это покалывание перешло на щиколотки и несколько минут спустя на кончики пальцев ног. Я сконцентрировала все свои внутренние силы на том, чтобы заставить ноги нажать на подставки в коляске.
И… ощутила давление на подошвы моих ног. Я почувствовала напряжение в ногах, дрожащее и слабое, но напряжение. На этот раз, когда я сделала усилие приподняться в коляске, то полагалась не только на силу своих рук. Мне помогали и ноги. Я получала отклик на команды своего мозга. Это заработало! Я сделала это! Сделала!.. Все мое тело дрожало, но я чувствовала его… И могла заставить свое тело встать, пусть и неустойчиво. То, что я принимала как должное большую часть своей жизни, являлось сейчас большим достижением! Мое сердце колотилось с надеждой и счастьем. Мое тело слушается меня!
Мне показалось, что я уже несколько часов поднимаюсь из коляски. Держась за ручки, я начала вставать. Когда я окончательно встала на ноги, они зашатались от непосильного для них груза, как зубочистки. В это время в комнату вошел Тони. Он остановился, пораженный, взирая на меня.
— Тони… я только попробовала, и это получилось! Мои ноги заработали, Тони! Действительно начинают работать! Но это так странно, как будто ты стоишь на воздухе. — Засмеявшись, я покачнулась.