— Ах, Энни. Ты совсем такая же, как Хевен, — упрямая. Вы обе можете вывести из себя даже святого.
— Мы обе? — Я резко повернулась. — Мама мертва… мертва! — закричала я. Я так устала, так морально выдохлась, что у меня не оставалось сил выносить его путаницу.
— Я знаю это, Энни, — тихо сказал он, открывая и закрывая глаза. — Извини меня, извини. Я был так резок с тобой внизу, но ты поступила очень нехорошо и сильно расстроила меня.
— Все в порядке, Тони. Все нормально, — приговаривала я, не желая продолжать какую-либо дискуссию. Я хотела лишь попасть в кровать, отдохнуть, съесть свой обед, уснуть и ждать, когда приедет Люк.
— Нет, не все в порядке, но я искуплю свою вину перед тобой. Я обещаю. Ты увидишь. Я хочу сделать теперь для тебя так много всего, Энни. Я сделаю то, что я мог бы сделать для Хевен, если бы она позволила мне сделать.
— Ладно, — сказала я и закрыла глаза. Затем я почувствовала его руку на своем лбу.
— Бедная Энни… моя бедная, бедная Энни. — Он нежно гладил меня по волосам, и, когда я вновь посмотрела на него, я прочла в его глазах нежную озабоченность. Он был слишком сложным, слишком непонятным для меня. В дополнение ко всему я не могла больше иметь с ним каких-либо дел. Все, чего я хотела, это покинуть Фарти.
Внезапно взгляд его глаз изменился.
— Эта кофта… которая на тебе. Где ты ее взяла? — требовательно спросил он.
Я не хотела причинять каких-либо неприятностей Трою, но и лгать не могла. Тони просмотрел весь мой гардероб, привезенный Дрейком, и ему было известно, какая одежда висела здесь в шкафах и что находилось в ящиках комода.
— Кто-то дал мне ее.
— Кто-то? Но кто?
— Очень приятный человек, который живет в коттедже по другую сторону лабиринта, — ответила я, решив не показывать вида, что знаю, кем он на самом деле является.
— По другую сторону лабиринта? Ты ездила через лабиринт?
— Я устала, Тони, очень устала. Пожалуйста. Я не хочу больше разговаривать. Я хочу только спать.
— Да-да. Я помогу тебе раздеться, — промолвил он и наклонился, чтобы помочь снять кофту.
— Нет! Я могу все это сделать сама. Должно же у меня быть что-то личное. Оставьте меня! — потребовала я.
Он отшатнулся, словно я ударила его по лицу.
— Конечно, — пробормотал он. — Конечно. Я позволю тебе отдохнуть, а затем побеспокоюсь о твоем обеде.
— Спасибо. — Я оставалась неподвижной, чтобы показать ему, что не собираюсь делать ничего, пока он не уйдет. Тони это понял, кивнул головой, но удивленное выражение не сходило с его лица. Затем повернулся и вышел из комнаты.
Оказалось, что я устала гораздо больше, чем предполагала, и усилия, которые потребовались, чтобы раздеться и натянуть на себя ночную сорочку, забрали остаток моих сил. Я думала, это будет продолжаться вечность. Когда я наконец легла под одеяло и положила голову на подушку, то была выжата как лимон. И мгновенно уснула.