Я не ездил по этой дороге с тех пор, как несколько месяцев назад открылось дело Роберта. Это была красивая улица, с обеих сторон обсаженная деревьями, с большими стоящими немного в глубине белыми виллами, которая тянулась на север от Лоуэр-Холлоуэй-роуд мимо зеленого парка Хайбери-Филдс. Настоящий оазис тишины в шумном городе. С того места, где я сейчас стоял, глядя вниз по склону в сторону Клеркенуэлла, мне был виден величественный шпиль Юнион-Чэпел на Аппер-стрит, который высился над деревьями, растущими в парке. Рекламы лондонских агентств недвижимости, стремящихся придать довольно унылым жилым комплексам средней руки видимость общины, чтобы продать дома подороже, так и пестрят словом «деревня», но в данном случае это место действительно походило на уютную деревеньку, словно расположенную в центре Глостершира. Даже движение было тихим. Здесь так и пахло большими деньгами.
Именно это послужило еще одной причиной, по которой мне захотелось попристальнее изучить прошлое Тони Фрэнкса. Человек, работающий в охране, не мог позволить себе жить в таком богатом районе. Насколько я помнил, большинство его обитателей были банкирами и адвокатами, людьми с огромными средствами. Кажется, Тони говорил, будто являлся совладельцем фирмы, в которой работал, хотя я точно не помнил, а досье на него этого не подтверждало. В тот раз меня мало интересовал сам Тони Фрэнкс. Преступлений за ним не числилось, следствию он не препятствовал и не входил в число подозреваемых. Мы предполагали, что Роберт был похищен преступником-педофилом, который воспользовался сумрачным утром и пустынной улицей, чтобы совершить преступление. Невысокий и худой Роберт вряд ли смог бы серьезно сопротивляться, если преступник оказался здоровенным верзилой.
Сегодня погода была теплой и солнечной в отличие от тех холодных февральских дней, когда мы совершали обход соседних домов и расспрашивали их обитателей об этом едва ли не самом ужасном преступлении, которым мне пришлось заниматься. Я стоял в том самом месте на Ранмейн-авеню, где в последний раз Роберта видел живым один бухгалтер, направлявшийся на работу. Без пяти семь Роберт шел мимо подъездной дорожки, по которой выезжал бухгалтер. Тот сразу узнал Роберта, потому что мальчик был в шерстяной шапке с зеленой светоотражающей ленточкой. Мальчик занимался доставкой газет уже полгода, и они часто встречались по утрам. Роберт помахал ему рукой, и бухгалтер тоже ему махнул. Рассказывая об этом, бухгалтер не выдержал и заплакал: его сын был такого же возраста. Я понимал его чувства. Нет ничего ужаснее, чем смерть ребенка, тем более для его родителей. Я тогда решил во что бы то ни стало раскрыть это дело и привести преступника к ответу, и каким же беспомощным я себя чувствовал, когда нам пришлось оставить дело, так как мы не нашли никаких улик.