— Папа, ты там?
Я подбежала, чтобы увести его, но бородатая женщина остановила меня, придержав за локоть.
— Пожалуйста, — мягко сказала она. — Думаю, мне удастся уговорить его. Мы с Дрейком всегда были добрыми друзьями.
— Тетя Марта! — Дрейк обнял ее. — Тетя Марта, мой папа там?
— Мой дорогой, милый Дрейк. Твой папа в раю. Здесь только его тело. Но не надо за него беспокоиться. Рай — это как большой прекрасный цирк. Самый большой из всех, которые видели твои родители. Им будет там хорошо. Но, самое главное, они хотят, чтобы ты здесь, на земле, жил счастливо. Они хотят, чтобы ты ходил в школу, хорошо учился и был здоров, а когда вырастешь, можешь стать инспектором манежа, как твой пала. — Она заплакала.
— Хочу стать инспектором манежа, — сказал Дрейк. — И еще укротителем львов.
— А теперь, пожалуйста, вернись на скамью и сядь рядом со своей сестрой. Она тебя очень и очень любит. — Женщина с бородой обняла Дрейка и поцеловала его на прощанье.
— Я буду укротителем львов, — с гордостью заявил мне Дрейк.
— Ну, конечно, милый, ты станешь тем, кем захочешь, и я тебе в этом помогу, — уверила я мальчика, уводя его от гробов. — А теперь давай сядем и послушаем службу.
Он храбро кивнул и с силой сжал мою руку, будто боялся, что и я могу исчезнуть. Мы вернулись на скамью. Присутствие знакомых лиц успокоило Дрейка. Оглядев беглым взглядом собравшихся, я с удивлением отметила, что Фанни с Рендлом еще не пришли. Но я не стала заострять на этом свое внимание. Мы сели, и Логан обнял меня. Я не могла оторвать взгляд от гроба Люка, мысли мои были только о нем.
Раздались звуки органа. В этот момент у дверей возникло какое–то движение. Это Рендл и Фанни торопливо шли по проходу. На Фанни было то же, что и накануне, черное вечернее платье, и снова она была сильно накрашена. Она скользнула на скамью позади нас и тут увидела гроб. Фанни схватила меня за руку, и слезы ручьями потекли из ее глаз, оставляя на щеках черно–голубые следы. В эту минуту в моем сердце шевельнулась жалость к ней, моей сестре, которая не упускала случая, чтобы задеть меня побольнее.
На кафедру поднялся священник. Он произнес проникновенную надгробную речь, особенно впечатляющую для тех, кто не знал Люка и Стейси достаточно близко. Мистер Штейн, видимо, сообщил ему некоторые факты из биографии Люка. Священник говорил о желании Люка доставлять людям веселье и радость. Он заметил, что для некоторых сама жизнь представлялась огромным цирком, где Бог был как инспектор манежа. Священник также говорил о новом, более высоком предназначении, которое ждет Люка на небесах, куда призвал его Бог. Меня очень обрадовали эти слова, потому что то же самое я сказала Дрейку, и он их запомнил, так как услышав их из уст священника, он оторвал взгляд от гробов и посмотрел на меня.