Потом Логан уснул в моих объятиях. Я оглядела комнату, окутанную легкой дымкой приближавшихся сумерек. И вот я снова здесь, в Фарти, и только что насладилась любовью со своим мужем. С такой же ли страстью много лет назад прижималась моя мать своим юным телом к мужу своей матери, дав начало моей сумасшедшей жизни?
Я закрыла глаза. Теперь мне стало понятно, чем жили тени прошлого. Они поселялись в нас, заставляя испытывать те же желания. Моя мать продолжала существовать в моих страстях. Но они были чисты и непорочны. Я хотела любить только своего мужа, и никогда мне не будет нужен никакой другой мужчина. Мне было уютно и спокойно рядом с мирно спавшим Логаном.
На следующее утро меня разбудили солнечные лучи, струившиеся сквозь тонкую ткань занавесок. Я повернулась к мужу, рассчитывая встретить объятия и поцелуи, но обнаружила лишь пустую подушку.
— Логан, — позвала я и, не получив ответа, соскочила с кровати и прошла в ванную. — Логан? — В ответ не прозвучало ни звука: ни шума воды, ни счастливого мурлыканья мужа, освеженного утренним душем. Когда я была маленькой девочкой, то всегда представляла себе такую радостную картину: мой муж бреется, а я сижу на краю ванны и наблюдаю, как он совершает традиционный мужской ритуал. И теперь у меня было уже похищено одно утро, и какое: первое утро моего медового месяца! Я догадывалась, кто это сделал, — тот, кто всегда стремился украсть мою любовь и владеть ею безраздельно, — Тони.
Я вспомнила, что накануне вечером, за обедом, Энтони настойчиво приглашал Логана на свою фабрику игрушек.
— И тебе не мешало бы пойти с нами, Хевен. В конце концов, в один прекрасный день все это будет принадлежать тебе и Логану, — сказал, подмигивая моему мужу, Тони. Он вновь пытался осуществить свою старую идею: привлечь меня к участию в делах фирмы.
— Нет, — решительно заявила я. — Мы с Логаном собираемся позавтракать у себя в спальне, а потом побродить по окрестностям Фарти, ведь правда, дорогой? — Но Логан уже попался в сети, расставленные Тони. Кроме того, он был польщен оказываемым ему вниманием и тем, что Таттертон считал его членом семьи и наследником.
Надев яркое легкое платье из ткани с пестрыми цветами, я отправилась вниз в надежде, что Логан завтракает в обществе Тони. Неожиданно до меня долетел резкий капризный голос Джиллиан:
— Разве я не прекрасно сегодня выгляжу? В такой особенный день. Скажите мне, что я самая красивая. Ведь правда? Правда?
— Конечно, дорогая, самая красивая из всех, — уверяла ее Марта Гудман.
Со мной рядом не было мужа, из комнаты Джиллиан исходили странные звуки, и я внезапно ощутила, что искривленный мир Фарти снова грозит захватить меня в свои цепкие объятия. Меня потянуло к комнатам Джиллиан. Но где же Логан и почему я согласилась приехать сюда до начала медового месяца? Мне следовало знать, что ничего здесь не изменится к лучшему, все станет только еще хуже.