— Погляди мне в глаза, — велела она.
Я бросила на нее взгляд, не успев себя проконтролировать, и тут же опустила глаза на пол.
Она рассмеялась смехом, очень похожим по осязаемости на смех Жан-Клода. Звук, который можно подержать в ладонях.
— Обри, закрой дверь, — приказала она. В ее голосе звучало раскатистое «р», но я не могла определить, что это за акцент.
Обри прошел мимо меня, закрыл дверь и остался у меня за спиной, где я его не видела. Я отошла так, чтобы встать спиной к стене, откуда я видела всех троих, хотя, конечно, толку в этом мало.
— Боишься? — спросил Обри.
— А кровь еще идет? — спросила я.
Он прикрыл пятно на рубашке руками.
— Посмотрим, у кого будет идти кровь на рассвете.
— Обри, не ребячься. — Женщина-вампир встала с кровати, ее каблуки застучали по голому полу. Она обошла вокруг меня, и я подавила поползновение обернуться вслед за ней, чтобы не терять ее из виду. Она рассмеялась, будто поняла это.
— Ты хочешь, чтобы я гарантировала безопасность твоей подруги? — спросила она. И опять грациозно опустилась на кровать. Голая запущенная комната казалась еще хуже от присутствия этой женщины в двухсотдолларовых кожаных сапогах.
— Нет, — ответила я.
— Ведь это то, о чем вы просили, Анита, — сказал Жан-Клод.
— Я сказала, что хочу гарантий от мастера Обри.
— Ты говоришь с моим мастером, девушка.
— Это не так.
Вдруг в комнате стало очень тихо. Слышно было, как что-то скребется в стене. Мне пришлось посмотреть, чтобы убедиться, что вампиры все еще в комнате. Они были неподвижны, как статуи — ни признака движения, дыхания или жизни. Они все были неимоверно старыми, но ни один из них не был достаточно стар, чтобы быть Николаосом.
— Николаос — это я, — сказала женщина-вампир, и голос ее вкрадчиво задышал в комнате. Я хотела бы ей поверить, но не верила.
— Нет, — сказала я. — Ты не мастер Обри. — И я рискнула взглянуть в ее глаза. Они были черными и чуть расширенными от удивления. — Ты очень стара и чертовски хороша, но ты не настолько стара или сильна, чтобы быть мастером для Обри.
— Я же тебе говорил, что она поймет, — произнес Жан-Клод.
— Молчать!
— Игра окончена, Тереза. Она знает.
— Только потому, что ты ей сказал!
— Объясните им, как вы поняли, Анита.
Я пожала плечами.
— Не то ощущение. Она недостаточно стара. От Обри исходит ощущение большей силы, чем от нее. Это неправильно.
— Ты все еще настаиваешь на разговоре с нашим мастером? — спросила женщина.
— Я все еще хочу получить гарантии безопасности для моей подруги. — Я посмотрела на каждого из них по очереди. — И мне надоели эти дурацкие игры.